Думские заботы… Июль 1877 г. – решение об устройстве водопровода в Иваново-Вознесенске

В очередном очерке, посвященном юбилею городской Думы, мы коснемся вопроса, являвшегося на рубеже ΧΙΧ-ΧΧ вв. едва ли не самым животрепещущим в плане развития благоустройства Иваново-Вознесенска – устройства городского водопровода. Как известно, водопровод появился в нашем городе лишь в советские времена – его торжественное открытие состоялось 8 ноября 1925 г. Первоначально был выполнен подвод воды к 480 домам и 40 уличным водозаборным колонкам, среднесуточная подача воды в город составляла 7,4 тыс. куб. м. Основную роль в его проектировании и строительстве сыграл выдающийся инженер В.И. Воронцов-Вельяминов (1874-1963), приступивший к созданию проекта иваново-вознесенского водопровода еще в феврале 1914 г. Но первые проекты хозяйственного водоснабжения одного из самых промышленно-развитых городов России появились намного ранее…

Некоторые итоги «водопроводного вопроса» в Иваново-Вознесенске подвел городской голова Я.П. Гарелин в своей книге, посвященной истории города, в 1885 году. Он отмечал, что необходимость водопровода в Иваново-Вознесенске «очевидна». Речная вода, испорченная фабричными отбросами «для обыденного употребления совершенно не годится». Но если эту проблему еще можно было решить с помощью городских колодцев, то во время серьезных пожаров необходима была речная вода. А добраться до нее было чрезвычайно трудно – все берега Уводи были заняты фабричными постройками. Гарелин полагал, что водопровод в городе устроить очень легко – вода на его территории везде залегала на небольшой глубине до 15 м. Первый приступ к решению этой проблемы был сделан еще летом 1877 г. На заседании городской Думы 7 июня 1877 г. прозвучало предложение гласного П.У. Каленкова, предлагавшего устроить в городе водопровод с бассейном в 2000 ведер. Все затраты он брал на себя, а Думе предлагал лишь отвести место для строительства. Месяц спустя, на заседании 6 июля 1877 г. рассматривалось его заявление о строительстве этого сооружения. Каленков соглашался принять на себя это дело на концессионных условиях. В ответ ему было рекомендовано «представить проект оного с более подробными сведениями, как относительно самого устройства, так и содержания оного». Но никаких документов от потенциального строителя городские власти не получили и дело, по словам Я.П. Гарелина «замерло само собою». Причиной отказа Каленкова от планов, судя по всему, стали его финансовые неурядицы. А у города с трудом хватало средств на более насущные нужды – бюджет Иваново-Вознесенска в 1880 г. составлял скромные 34,6 тыс. руб.

Тем временем проблема с городским водоснабжением постепенно назревала. Еще в феврале 1879 г. гласный Думы врач М.О. Невядомский в отдельном мнении, приложенном к трудам комиссии по предупреждению заразных болезней в городе, констатировал факт порчи воды в Уводи от спуска в нее «громадного количества жидких и твердых отбросов фабричного производства, органических и металлических веществ». Резюмируя, он приходил к заключению о полной невозможности иметь в Уводи воду того качества, при котором она была бы возможна для внутреннего употребления, а потому предлагал устроить водопроводы. Так как уводьской водой преимущественно пользовались фабриканты, он выражал мнение, что их нравственным долгом является устройство водопровода в городе на собственный счет. Но столь масштабный проект требовал значительных вложений, на которые фабрикантское сообщество Иваново-Вознесенска оказалось не готово. В результате вопросом озаботился городской голова Я.П. Гарелин. В докладе Думе на заседании 1 декабря 1883 г. он вспоминал о предложении Невядомского и подробно рассуждал о возможностях строительства. По его словам, в городе на дне Уводи «сплошь встречаются грязные осадки» отбросов фабричного производства. Если бы не мельничные запруды на ней, то Уводь была бы уже, «по всему вероятию», ручьем. Именно запруды давали отстаиваться воде, доставляя ее в достаточном количестве для производства. Но при этом от вредных веществ она очищалась лишь во время половодья, так что домашнее ее употребление было совершенно невозможно. Эта проблема вполне решалась значительным числом городских колодцев с водой «весьма хорошего качества». Но удовлетворить «все жизненные потребности населения», а также противопожарные нужды колодезная вода не могла. Воду для водопровода городской голова предлагал брать отчасти из Сластихинского ручья, отчасти – из колодезных источников. Отмечал он также водные источники в Шодчинском овраге и у новой дамбы. Он предлагал устроить водопровод бассейного типа – из бассейнов на городских улицах доставлять воду с помощью гидропульсаторов прямо в резервуары. От прокладки чугунных труб Гарелин предлагал отказаться, поскольку она «сопряжена с большими затруднениями и потребует больших денежных затрат». По его докладу Думой было постановлено снестись со строителями водопровода в г. Шуе «об условиях и основаниях» строительства.

Подробные сведения о шуйском водопроводе предоставил глава комиссии по его сооружению И.И. Попов. На строительство его 28 февраля 1883 г. был заключен контракт с московской фирмой братьев Э.И. и Ф.И. Бромлей. Водопровод был открыт 1 октября 1883 г. Он был устроен по американскому типу (круговое движение воды), но с добавлением на случай пожара четырех баков на 10250 ведер. Два паровых насоса на водокачке обеспечивали доставку от 4 до 5 тыс. ведер воды в час. Главная водопроводная сеть из чугунных труб была протяженностью почти 4 км. По главной сети на перекрестках улиц размещались 15 пожарных кранов. Металлические части водопровода, изготовленные в Москве, стоили городу 43 тыс. руб. А строительство каменных зданий (водокачка, водонапорная башня, водозаборные будки, тумбы, фонтан и колодцы) обошлось в 30 тыс. руб. Из общей суммы в 73 тыс. руб. 10 тыс. был выделено городской Думой, еще 53 тыс. руб. собрано из частных пожертвований. Таким образом, после окончания строительства городу оставалось компенсировать не более 10 тыс. руб. Нет сомнений, что именно удачный шуйский опыт подвигнул Я.П. Гарелина обратиться к водопроводной проблеме. Как известно, иваново-вознесенцы весьма ревниво относилась к своей «старшей сестре» Шуе, которую их город давно обошел по объему промышленного производства, но не по административному значению.

Первым делом Гарелин обратился к строителям шуйского водопровода – и уже 28 января 1884 г. получил от машиностроительного завода братьев Бромлей общие соображения об устройстве водопровода в Иваново-Вознесенске. Авторы проекта предлагали устройство водопровода на 150 тыс. ведер воды в сутки и соглашались принять на себя составление подробного проекта, сметы и чертежей за 1600 руб. Согласно этой записке, городская Дума сама должна была решить «каким целям должен удовлетворять городской водопровод». При этом отмечались преимущества противопожарных водопроводов, которые существовали в нескольких десятках американских и европейских городов, а в России – в Шуе и Тамбове. После этого городские власти обратились за консультациями к директору Иваново-Вознесенского реального училища, инженеру Н.П. Бакланову и технику фабрики П.Н. Грязнова И.Б. Горенко. Оба составили достаточно подробные записки об устройстве водопровода, причем сделали это без всякого вознаграждения, заслужив благодарность городских властей. Бакланов в своем проекте анализировал источники питания водопровода, необходимое количество воды на человека, разные способы устройства трубопроводов. Им была составлена смета на строительство, достигавшая 89,1 тыс. руб. Наибольших расходов требовало строительство водонапорной башни и прокладка труб (по 25 тыс. руб.). На установку паровых двух котлов и водоподъемных машин требовалось 22 тыс. руб., строительство насосной станции должно было обойтись в 10 тыс. руб. При этом автор оговаривался, что составление точной сметы требует предварительных изысканий на местности, а именно – точной нивелировки улиц, по которым предполагается проложить трубы.

И.Б. Горенко, в свою очередь, главным образом пытался определить достаточное количество воды «нужное для жителей во всех потребностях». Определяя число жителей города в 32 тыс. чел., а норму потребления воды – от 5 до 7 ведер на чел. в сутки, он полагал, что суточный расход воды должен составить до 160 до 220 тыс. ведер. Как и Гарелин, он полагал, что для снабжения города следует использовать грунтовые воды: Уводь в городской черте была сильно загрязнена, а вне городской черты ее нельзя было использовать ввиду «дальности расстояния подводки труб». По этим же причинам отвергал он и использование р. Талки. В числе наиболее обильных родников он указывал на ключи у Шодчинского моста, Покровского собора и в Иконникове. Горенко отмечал, что в Германии 68 из 80 городов снабжаются именно грунтовой водой, поскольку она «не требует особенной фильтрации». Он планировал установку на перекрестках улиц на расстоянии от 30 до 40 саж. пожарных кранов с «высотой водометной струи» от 8 до 10 саж. и длиной рукавов от 25 саж. Общая протяженность труб должен была составлять 6,4 км магистральной линии (вдвое больше, чем в Шуе), а еще столько же – на линиях ответвлений. При этом стоимость труб с укладкой едва ли не превышала всю смету Бакланова, составляя 78 тыс. руб. Общая же смета, по его мнению, составляла 141225 руб.: стоимость строительства каменных колодцев он определял в 11,5 тыс. руб., котлов и насосов – в 12 тыс. руб., водонапорной башни и пожарных кранов – по 10 тыс. руб. По мнению Горенко, для обслуживания водопровода требовалось не менее 8 городских служащих: управляющий, машинист, кочегар, 2 слесаря и 4 сторожа. Их общее годовое содержание должно было составлять 5040 руб.: управляющему – 2000 руб., машинисту – 1000 руб., слесарям – по 600 руб., кочегару – 240 руб., сторожам – по 150 руб.

Оба этих проекта были заслушаны на заседании городской Думы 31 октября 1884 г. Один из гласных – А.Н. Новиков – согласился пожертвовать на эти цели 5 тыс. руб. Далее «водопроводный вопрос» был передан в особую думскую комиссию, возглавил которую городской голова Я.П. Гарелин. Кроме него, в состав комиссии вошли такие крупные «акулы» ивановского бизнеса, как А.М. и Н.М. Гандурины, К.И. Маракушев, А.Н. Витов, Д.Г. Бурылин, Н.П. Дербенев, Л.П. Грязнов. К ним присоединились известный врач М.И. Невядомский, а также М.А. Рябчиков. Вскоре к фирме братьев Бромлей, первой оформившей предложение о строительстве водопровода, присоединился еще один потенциальный подрядчик – Чугунолитейный завод К.К. Дилля в Москве. В своей записке, направленной Я.П. Гарелину 14 ноября 1884 г., сам хозяин предприятия излагал соображения о постройке водопровода в Иваново-Вознесенске. «Будучи строителем городских водопроводов в Киеве (1871 г.), Курске (1873 г.), Ялте (1874 г.), Гродно (1876 г.), Ярославле (1881 г.) я приобрел много знаний в работах этого рода и имею способных, а также опытных в этом деле помощников» – отмечал он. Дилль предлагал устроить водозаборную станцию у водяного источника рядом с Шодчинским мостом. Этот источник по его оценке, давал 60 тыс. ведер воды в сутки – половину того количества, на которое была рассчитана «водокачальная машина» (120 тыс. ведер). Поэтому требовалось строительство сборного резервуара на 25 тыс. ведер. На «одном из самых высоких пунктов» города предполагалось соорудить водонапорную башню емкостью не менее 15 тыс. ведер, а также устроить 6 водоемов для забора воды бачками и ведрами и до 8 малых водоемов для ведерного забора воды. Магистральная линия из чугунных труб предполагалась протяженностью до 6,4 км, на ней необходимо было устроить 60 пожарных кранов («с необходимыми запорными задвижками, вантузами и выпускными кранами»). Для дальнейшего расширения трубной сети предполагалось сделать отростки «напротив каждой улицы и переулка», запирающиеся посредством пробок. «Все эти работы обойдутся по моей оценке около 130 тыс. и могут быть изготовлены в течение одного лета» – заключал он. Дилль предполагал провести подготовительные работы (испытание годных источников для водоснабжения, нивелировку улиц, составление проекта и сметы) с декабря 1884 г. по март 1885 г., затем приступить к изготовлению металлических частей водопровода, так что в эксплуатацию он мог поступить уже с 1 ноября 1885 г.

После этого начались переговоры с подрядчиками. К.К. Дилль согласился прибыть в Иваново-Вознесенск 22 апреля 1885 г. но позднее заседание комиссии было перенесено на 9 мая 1885 г. Туда должен был явиться и представитель фирмы братьев Бромлей. На этом собрании Дилль предоставил комиссии «Программу для составления технического проекта городского водопровода в Иваново-Вознесенске». Водопровод должен был доставлять в город 5 тыс. ведер воды в час. Для этого предлагалось два источника – близ Павловского моста и (в случае недостатка) – из Шодчинского оврага. Вода требовалась «ключевая, чистая и прозрачная», без примесей дождевой и снеговой. Водоподъемное здание устанавливалась в Благовещенском овраге с двумя «водокачальными машинами» и паровыми двигателями. Вода же из Шодчинского оврага должна была доставляться в Благовещенский «самоскатом». Водонапорная башня на 15 тыс. ведер воды строилась в центре города. Проектировалось также устройство пожарных кранов (на расстоянии каждых 100 м), больших и малых водоемов для забора воды и фонтана «для украшения города». 10 мая 1885 г. Дилль заявлял, что готов принять на себя составление технического проекта водопровода. Для этого требовалось определить количество воды в «верхних участках» Благовещенского и Шодчинского оврагов, произвести ее химический анализ, нивелировать городские улицы, где предполагалось уложить магистральные трубы и составить их профили. После этого составлялись чертежи и планы всех проектируемых работ, проект и пояснительные записка к нему, а также смета и строительства и эксплуатации. Он соглашался выполнить эти работы бесплатно при условии передачи проекта ему, и из 1% стоимости сметы – в случае передачи строительства другому лицу.

Следующим потенциальным подрядчиком строительства водопровода стала техническая контора Р.А. Кольбе, владельца электромеханической фабрики в Санкт-Петербурге. Гарелин прибыл в столицу в конце мая 1885 г. и после переговоров с ним, в Иваново-Вознесенск 13 июня 1885 г. прибыл доверенный этой конторы – инженер-технолог А.Г. Малеваный. В городе и его окрестностях он провел два дня и дал весьма неутешительные результаты. Уводь он считал настолько грязной, что ее воду «вовсе нельзя употреблять для водопровода, хотя бы даже профильтрованной». Вода Талки могла употребляться для питья, но содержала «значительное количество мельчайших частей водяных растений», которые грозили произрастанием этих растений в баках, трубах и бассейнах водопровода. Обращал он внимание также на то, что у этой реки «в продолжении всего лета купаются люди и лошади, производится стирка белья и тому подобное». Воду из Талки, по его мнению, перед использованием необходимо был фильтровать. В городе имелись также два крупных ручья – Кокуй и Павловский, но оба были маловодны и «настолько грязны, что об них, как пригодных для водопровода, не стоит даже и толковать». Наилучшим источником водоснабжения он считал мощный водоносный слой грунтовых вод, расположенный на территории правобережья города примерно в 10,5 м от поверхности земли, на глиняной «подушке» под слоем песка. В частности, ключи в долине Кокуя от Туляковского моста к Приказному «изливали» в сутки не менее 400 тыс. ведер воды. Но эта вода, по мнению Малеваного, могла загрязниться при использовании водопровода. Поэтому он предлагал «сделать нивелировку подземного глиняного пласта» для определения направления течения грунтовых вод, «возвышенностей» и «желобов» в нем для выяснения «наиболее соответствующего место для устройства сборника воды». После этого необходимо было выяснить количество воды, которое могли дать грунтовые воды, после чего рассчитать площадь водосборного устройства. В конце свой подробной записки он приводил перечь европейских городов, использующих для водопровода исключительно грунтовые воды – от небольшого Бонна (34 тыс. жителей) до огромного Страсбурга (200 тыс. жителей). Стоимость предварительных работ Малеваный определял в круглую сумму: 3 тыс. руб. – наружная и подземная нивелировка, 2 тыс. руб. – исследование водоносного слоя с помощью откачки воды. Он отмечал, что аналогичные изыскания в Москве обошлись в сумму более 30 тыс. руб. Однако Гарелина это не впечатлило. От предложения Малеваного он отказался по причине излишней дороговизны. В ответ автор изысканий в письме от 24 июля 1885 г. замечал, что при надлежащей точной и аккуратности работ он не будет удивлен, если ему придется еще приплатить за них, не уложившись в сумму, о которой шла речь прежде. Впрочем, в случаи сдачи концессии на водопровод «оптом» все эти исследования он обязывался осуществить за свой счет.

Между тем фирма Э.И. и Ф.И. Бромлей нашла своего инженера, обязавшегося составить проект иваново-вознесенского водопровода. Им стал знаменитый инженер-механик Н.П. Зимин (1847-1909), заведующий московским водопроводом. Свои соображения о строительстве водопровода в Иваново-Вознесенске Зимин изложил в обширной записке от 20 июня 1885 г. Главным вопросом, как и большинство предшественников, Зимин полагал проблему выбора источников водоснабжения. И также решал ее в пользу грунтовых вод, не имеющих органических примесей и обладающих постоянной температурой. Таким образом, вставал вопрос об исследовании в окрестностях города «хороших источников подпочвенных вод». Лишь при отрицательном результате он планировал обратиться к другим источникам. Главной проблемой исследований являлось определение количества воды, которое могут давать грунтовые воды – ведь в случае «недостатка воды в избранных источниках» необходима будет перестройка всех водопроводных сооружений. Кроме того, Зимин отмечал, что водопровод должен доставлять в город воды вдвое больше среднего суточного объема. Далее он вел речь о необходимости пожарных кранов – на расстоянии не более 50 саж., с рукавами по 30 саж. длиной, выбрасывающих воду не менее, чем на 15-16 саж. в количестве 150 ведер в минуту. При тушении пожара свободный напор в трубах должен был увеличиваться до 4 атмосфер. Зимин отмечал, что при таком устройстве водопровода «стоит лишь привернуть к пожарному крану пожарный рукав, дать сигнал при посредстве электрической пожарной сигнализации в водоподъемное здание – и тушение пожара может быть начато немедленно». В связи с этим он предлагал отказаться от резервуарной системы водопровода, доказывая преимущества водопровода прямого давления. Обосновывалось это американским опытом – в Северной Америке 187 городов имели противопожарные водопроводы. «Результаты, даваемые такими водопроводами, блестящим образом доказывают, как важно для городов иметь водоснабжение, вполне приспособленное к тушению пожаров» – отмечал Зимин. В России таких сооружений было пока немного – главным их энтузиастом являлся как раз Зимин, проектировавший водопроводы в Тамбове, Шуе, Самаре и «небольшой Преображенский водопровод в Москве». От городского управления требовалось выработка условий функционирования водопровода (включая направления магистрального трубопровода). После этого можно было приступить к изысканию источников водоснабжения, а затем – к подготовке проекта и сметы на устройство водопровода. В случае наличия нивелирного плана и результатов исследования водяных источников, стоимость составления проекта Зимин определял в 1,5% общей сметы.

Таким образом, к середине 1885 г. объявились три претендента на строительство водопровода в Иваново-Вознесенске – заводы К.К. Дилль, Р.А. Кольбе и братьев Бромлей. Водопроводная комиссия на своем заседании 19 сентября 1885 г. признала наиболее целесообразным проект А.Г. Малеваного и передала свое решение Я.П. Гарелину для внесения в городскую Думу. При этом она не оставляла попыток договориться о снижении стоимости изысканий. Для этого в Санкт-Петербург был направлен член комиссии Д.Г. Бурылин. Но представитель фирмы Кольбе, после переговоров с ним, отказался снизить стоимость работ – сумма в 5 тыс. руб. и так представлялась ему минимальной. Не оставляли попыток добиться концессии и другие претенденты. В частности, К.К. Дилль в письме Я.П. Гарелину от 19 сентября 1885 г. предлагал даже составить предварительный проект водопровода безвозмездно. «Тогда я Вам могу до наступления зимы доставить достаточно материала для дальнейшей обработки этих вопросов» – писал он. Он просил в ближайшее время назначить заседание водопроводной комиссии «главным образом для того, чтобы назначить те улицы на плане», по которым должен был пройти магистральный трубопровод. Кроме того, объявился еще один претендент на концессию – известный инженер К.Б. Зигель, основатель Механического завода в Санкт-Петербурге, узнав об иваново-вознесенском водопроводном проекте от Д.Г. Бурылина, 1 октября 1885 г. предложил «свои услуги для составления проекта и сметы» на строительство. В ответ Гарелин отмечал, что водопровод должен давать городу от 100 до 120 тыс. ведер воды в сутки, протяженность труб предполагалась примерно в 10,5 км. Исходя из этого, голова интересовался стоимостью изысканий с полным проектом. Зигель отвечал, что составление проекта с подробной сметой обойдется городу в 2% от ее стоимости. Приблизительную смету он обещал составить после получения плана города с указанием места установки насосов и высоты подъема воды.

Заседание городской Думы по «водопроводному вопросу» состоялось 16 октября 1885 г. Решение гласных звучало так: «Прежде назначения расходов на производство изысканий, необходимо отыскать самые средства на устройство водопровода». Изыскание «водопроводной суммы» было решено оставить на долю той же комиссии, которая занималась обсуждением водопроводных проектов. Между тем выяснилось, что Малеваный разошелся с фирмой Р.А. Кольбе. В своем письме Я.П. Гарелину от 10 ноября 1885 г. он отмечал, что других специалистов по водопроводному делу в этой фирме не имеется. «Если Вы действительно с ними не сварили каши, то я бы взялся от себя лично произвести эти работы и постарался бы так дело устроить, чтобы и Вам было выгодно, и я при этом не был бы в обиде» – отмечал он. Он обещал через две недели заехать в Иваново-Вознесенск для переговоров с членами водопроводной комиссии. На заселении комиссии 25 ноября 1885 г. перед Малеваным были поставлены 4 вопроса: о предварительных работах для устройства водопровода, цене этих работ, приблизительной стоимости всего водопровода и стоимости его услуг по наблюдению за постройкой, если город захочет произвести ее хозяйственным образом (без концессионеров). Стоимость предварительных работ Малеваный оценивал в 4 тыс. руб., приблизительную стоимость строительства – в 87 тыс. руб. Но эта сумма могла быть достигнута лишь «очень экономным хозяйственным способом», без привлечения подрядчиков. Малеваный соглашался принять на себя наблюдение за постройкой водопровода за 6 тыс. руб., с условием после окончания строительства два года бесплатно «иметь наблюдение за технической частью водопровода» (с компенсацией проезда из Санкт-Петербурга в Иваново-Вознесенск и обратно). К.К. Дилль побывал в Иваново-Вознесенске 27 ноября 1887 г. Он обещал представить подробный проект водопровода, когда получит от управы указания о водозаборных пунктах в городе, направлении магистрального трубопровода и необходимом количестве пожарных кранов. Эти данные были предоставлены ему 9 декабря 1885 г.: водосборный пункт должен был находиться у Павловского моста, главный резервуар – у Покровского собора (20 тыс. ведер), а в сутки водопровод должен был доставлять до 120 тыс. ведер воды.

Но при этом оказалось, что вода из Шодчинского оврага вовсе не годна для источников водоснабжения (там выгружалась большая часть всех городских нечистот), а из Благовещенского оврага ее придется брать гораздо выше, чем предполагал Дилль, поскольку «ниже по обеим сторонам место населено». Это затормозило появление проекта – необходимы были новые изыскания водяных источников. Так возник проект появления водосборника на р. Талке на участке между фабрикой П.И. Витовой и железной дорогой. Там 12-13 марта 1886 г. «долголетний житель города Иванова» указал Диллю место на песчаном берегу реки «где можно устроить фильтерные колоды для получения в течение круглого года чистой воды из р. Талки». Он полагал, что 6-8 колодцев «надлежащих размеров легко доставят требуемое количество воды». Стоимость строительства Дилль предварительно определял в 135 тыс. руб. Он соглашался составить подробный проект и смету за 1,5% его общей стоимости, либо безвозмездно – в том случае, если именно его фирма получит строительный подряд. В письме от 21 марта 1886 г. он уверял, что может приступить к предварительным работам «немедленно по окончании настоящей зимы» и окончить проект в течение 2 мес. Дилль планировал устроить на указанном месте пробный колодец, произвести химический анализ воды, после чего приступить к строительству. Водопровод должен был доставлять город не менее 120 тыс. ведер воды в сутки, при этом «водокачальные машины» могли увеличить напор «во всякое время». Запасной резервуар планировался на 15 тыс. ведер, пожарные краны – на расстоянии в 100 саж. с возможностью подачи 40 ведер воды в минуту. Также необходимо было устроить 6 теплых деревянных будок для «разбора воды бочками и ведрами».

Очередное заседание комиссии с разбором предложений Дилля было назначено на 30 мая 1886 г. Но в тот же день Гарелин получил телеграмму, что инженер в город прибыть не может. Дилль просил комиссию решить вопрос «на основании моих последних предложений». Одновременно комиссия начала переговоры еще с одним известным инженером – А.В. Бари (1847-1913), выдающимся ученым и предпринимателем, основателем первой инжиниринговой компании в России (1880 г.). Он обещал прибыть в Иваново-Вознесенск для переговоров по водопроводному вопросу до конца июня 1885 г., а затем, ввиду «спешной работы», перенес визит на следующий месяц. Казалось, вопрос о строительстве водопровода решиться в ближайшее время… Но в этот момент пост городского головы покидает Я.П. Гарелин – главный двигатель «водопроводного вопроса» на протяжении последних двух лет. Его уход имел фатальные последствия – фактически проект затих на следующие четыре года.

Возобновление его, что характерно, стало плодом инициативы отнюдь не городских властей, а мещанского общества, что является чрезвычайно редким примером и свидетельствует о насущности вопроса о снабжении водой населения Иваново-Вознесенска. 21 мая 1890 г. состоялся приговор мещанского общества Иваново-Вознесенска (из имевших право голоса 632 домохозяев в нем принял участие 81 чел.). В этот день ими было рассмотрено заявление за подписью 67 жителей города о возбуждении ходатайства о строительстве водопровода в Иваново-Вознесенске. Предыдущий подобный приговор состоялся еще 9 марта 1886 г. в присутствии тогдашнего городского головы Я.П. Гарелина и был передан ему с просьбой принять это дело на себя. И Гарелин действительно занимался им… вплоть до оставления поста главы города. Главной проблемой горожан была невозможность пользоваться уводьской водой для хозяйственных нужд – они просили устроить водопровод, или очистить реку «и не спускать в нее фабричных нечистот, так чтобы вода в ней была годна к употреблению». Мещане отмечали, что устройство водопровода, кроме снабжения здоровой водой, «дает несомненные средства и в пожарных несчастных случаях к скорейшему прекращению оных». Их беспокоило, что один их главных российских промышленных центров, слывущий «Русским Манчестером», проигрывает в плане водоснабжения «соседним гораздо менее известным городам». Они отмечали, что Я.П. Гарелин словестно изъявил желание пожертвовать на строительство водопровода 5 тыс. руб. Учитывая, что «засорение реки и порча в ней воды исключительно происходят от местных фабрикантов», мещане рассчитывали, что «они сочувственно последуют примеру» бывшего городского головы. Ввиду этого они просили Думу «безотлагательно дать надлежащее движение водопроводному делу». Для наблюдения за ходом этого дела была избрана особая коллегия, в которую вошли Я.П. Гарелин, мещанский староста Н.С. Кокушкин, П.А. Жуков, В.М. Семенов, И.Т. Гусаров, И.В. Селиванов и А.С. Белокринкин. Заявление этой комиссии на имя городского головы А.И. Дилигенского поступило 31 мая 1890 г. Комиссия получила право в случае необходимости «ходатайствовать по сему делу в правительственных учреждениях». Кроме того, в приговоре многозначительно упоминался судебный процесс жителей Кувшиново против писчебумажной фабрики М.Г. Кувшинова о засорении реки Осуги, закончившийся победой первых в январе 1879 г.

В связи с этим, Дума вынуждена была немедленно начать действовать. На заседании 27 июня 1890 г. было признано, что устройство водопровода «очень желательно». Гласные, как и мещане, ожидали в этом отношении помощи фабрикантов «всегда отзывчивых к пользам и нуждам города». Для обсуждения вопроса была сформирована очередная комиссия. В нее, кроме городского головы, вошли крупнейшие фабриканты – А.И. Гарелин, К.И. Маракушев, Н.Г. и Д.Г. Бурылины, А.М. Гандурин, А.Н. Новиков, Ф.Н. Витов, М.Н. Гарелин, Ф.Н. Зубков, Е.Н. Дербенев и Я.В. Гречин. А от кого еще ждать пожертвований на водопроводное дело, как не от них? Городской бюджет к тому времени составлял 98,1 тыс. руб., но треть его уходила на выкуп Базарной площади города у гр. С.Д. Шереметева. Так что стоимость строительства едва ли была менее всего размера городских доходов на протяжении двух лет. Глава «мещанской» водопроводной комиссии Я.П. Гарелин скончался 31 октября 1890 г. и уже на следующий день его душеприказчики (И.С. Шмидт, Н.А. Ясюнинский и А.Л. Келин) получили просьбу городского головы о передаче городу 5 тыс. руб., пожертвованных усопшим на устройство водопровода в Иваново-Вознесенске. Этим работа новой комиссии, к сожалению, и ограничилась… Прошло еще четыре года, прежде чем этот вопрос был поднят вновь – в заявлении городскому голове членов «мещанской» комиссии И.Т. Гусарова и И.В. Селиванова от 28 июля 1894 г. Они отмечали, что со времени образования новой водопроводной комиссии «вот уже протекло четыре года, а на деле не видно ничего». Но следующее заседание Думы, посвященное «водопроводному вопросу», состоялось лишь 28 сентября 1895 г. На нем была избрана новая комиссия: из старых членов ее выбыли Ф.Н. Зубков, Д.Г. Бурылин и Я.В. Гречин, в числе новых объявились Н.Н. Зубков и К.И. Дементьев. Ясно было, что необходимо начать с изыскания источников водоснабжения. Для этого «водопроводной комиссии были ассигнованы 2 тыс. руб.

В качестве потенциальных составителей проекта городского водопровода рассматривались две фирмы. Прежде всего, городской голова П.Н. Дербенев обратился к московскому «Товариществу повсеместного артезианского водоснабжения» Б.И. фон Вангель. Еще в июле 1895 г. он получил ответ, что эта фирма «принимает на себя исследование почвы с целью определения артезианской воды, а также разведку существующих ключей для определения степени пригодности их для водопровода». Стоимость составления проекта иваново-вознесенского водопровода оценивалась в 2 тыс. руб. При этом ее представители настаивали на преимущества артезианской воды перед ключевой. Еще одним претендентом на составление водопроводного проекта стала техническая контора «Нептун», основанная в Москве в январе 1895 г. инженерами Н.П. Зиминым и К.П. Карельских, сыгравшими основную роль в создании Московского водопровода. Эта была специальная фирма, организованная с целью «способствовать правильному устройству водопроводов и водостоков». На заседании 7 февраля 1896 г. водопроводная комиссия решила предложить представителям обеих фирм «прислать в Иваново-Вознесенск своих представителей». Они должны были вынести на суд комиссии «свои соображения о тех работах и средствах, какие потребуются для предварительных изысканий в деле устройства водопровода». Однако Товарищество фон Вангель 13 февраля 1896 г. сообщало, что не может принять труд «по исследованию и разведке существующих источников водоснабжения», предполагаемых для водопровода, поэтому предлагало обратиться к той же конторе «Нептун». Таким образом, подрядчик определился – 25 февраля 1896 г. в Иваново-Вознесенск прибыл сам основатель «Нептуна», знаменитый Н.П. Зимин. Предложение от Зимина было окончательно сформулировано 31 марта 1896 г.

Главным вопросом подготовки строительства являлось «выяснение вопроса о наличности воды» для устройства водопровода. Для этого было необходимо «сделать обзор всех открытых источников воды вокруг города» (до 5 верст), а также заложить не менее двух трубчатых колодцев «с фильтрами для эксплуатации верхних водоносных слоев». За обзор водных источников «с целью определения количества даваемых ими вод и их жесткости», москвичи просили 1000 руб. (не считая стоимости химических анализов), за устройство буровых колодцев (глубиной примерно 21,5 м) – не менее 1400 тыс. руб. за каждый, за откачку воды из них – еще около 500 руб. Разработку проекта и общий технический надзор за его исполнением Зимин оценивал в 5% со сметной стоимости сооружений, возведенных в течение рабочего сезона. Наблюдение принимал на себя доверенный техник Товарищества, все остальное руководство работами находилось в руках города. Приемка, исследование и испытание заказанных городом для водопровода чугунных труб оплачивалось отдельно. Таким образом, даже минимальная стоимость предварительных работ превышала 4 тыс. руб. 6 июня 1896 г. комиссия сообщила городской Думе, что на предварительные работы требуется до 6 тыс. руб. Эта цифра втрое превышала выделенную ей сумму, но гласные «находя изыскание источников водоснабжения, безусловно, необходимым», согласились выделить необходимые деньги.

Тем не менее, начало исследований затянулось еще на год. Плотнее приступить к вопросу Думу заставило давление мещанского общества – его уполномоченный И.Т. Гусаров обратился с жалобой к самому Министру внутренних дел И.Л. Горемыкину и владимирскому губернатору М.Н. Терепину. Он просил «понудить» иваново-вознесенские власти к устройству водопровода в городе, либо запретить местным фабрикантам список фабричных отбросов в р. Уводь «которые крайне загрязнили эту реку и разлагаясь, распространяют в теплое время года сильное зловоние». Уводьской водой нельзя было поить даже скот, а на заливных лугах ниже города после спада воды оставались «осадки разных ядовитых красильных веществ», так что они оказывались непригодными для выпаса. Уже 21 марта 1897 г. П.Н. Дербенев получил соответствующее уведомление от губернатора и в ответ заявил, что водопроводные разведки будут произведены в течение будущего лета. На исходе апреля 1897 г. губернатор напомнил Дербеневу об этом. Исходя из того, что водопроводная комиссия «недостаточно энергично» занимается данным вопросом, он рекомендовал вынести его на обсуждение Думы в следующее же заседание. Между тем 6 мая 1897 г. Дербенев, наконец, получил на утверждение программу исследований, предложенных Товариществом «Нептун». Прежде всего, Зимин предлагал «выяснить вопрос о пользовании фильтрованной речной водой. Для этого было необходимо отыскать наиболее благоприятные места для забора воды, определить ее химический состав и провести фильтрационные опыты. Для определения возможности снабжения города «из верхних водоносных слоев», необходимо было пробурить два «бруклинских колодца» на берегу реки выше города. Первоначально Зимин планировал пробурить один колодец (при д. Курьяново у железнодорожного полотна) и после двух недель откачки начать работу над вторым. Для производства химических анализов воды он хотел связаться с Институтом гигиены при Московском университете. Исследовательские работы он хотел завершить предоставлением городским властям бесплатного «предварительного проекта на устройство водопровода», который выяснит для них «как техническую, так и финансовую сторону дела». После этого Дума должна была принять окончательное решение о строительстве водопровода, а Зимин – приступить к составлению подробного технического проекта.

В конце мая 1897 г. в Иваново-Вознесенск были направлены техники «Нептуна» Г.И. Жижиков и К.Л. Лукашук. Для нивелирных работ они просили выделить им 5-6 рабочих, «некоторое количество кольев» и пару подвод для перевозки инструментов. В качестве десятника управы техников «Нептуна» сопровождал А.Г. Селивановский. После осмотра местностей, планировалось заложить в нескольких местах зондировочные скважины на глубину от 10 до 20 м, избежав благодаря этому «устройства второго бруклинского колодца». Оценку жесткости воды техники должны были провести прямо на месте, а для химико-бактериологических исследований как можно скорее доставить ее в Москву, в гигиеническую лабораторию Московского университета. Всего вода для анализа была взята из двадцати источников, в том числе в нескольких местах на реках Вергуза, Уводь, Талка, а также в Сластихинском ручье, Кокуе, Валдайском озере, и еще в колодцах – в д. Беляницы, Сластихе, Рылихе, Курьяново, в Обменовском овраге и Боголюбовской слободе. Буровая скважина, заложенная у д. Курьяново, показала весьма слабые результаты – уже после откачки 16 ведер воды ее уровень настолько понизился, что «насос начал брать воду с воздухом», а дальнейший приток ее был так мал, «что она едва изливалась из насоса». Суточный расход воды в р. Вергуза был определен до 173 тыс. ведер, в Павловском ручье (Глинищевский овраг) – в 16 тыс. ведер, в ручье Кокуй (Соборный овраг) – в 85 тыс. ведер, в Сластихинском овраге – в 12,3 тыс. ведер, во Фряньковском – в 80 тыс. ведер. Речка Харинка протекала слишком далеко от городской черты, поэтому на ней исследований не производилось. Валдайское озеро никаких истоков, «кроме оврага реки Харинки», не имело. Зондировочные скважины, после осмотра водяных источников, заложили в трех местах – в местности Жары (17 м), в Обменовском овраге (22,5 м) и на берегу р. Талки «в которой оказалось достаточное количество воды». Скважина в Жарах свидетельствовала, что при устройстве ряда колодцев, в этой местности можно было «собрать достаточное количество воды», но для водоснабжения города она не годилась, поскольку оказалась пропитана торфяными частицами и имела болотный привкус. Скважина в Обменовском овраге показала, что грунтовые воды в нем имеются, но «далеко не в достаточном количестве, необходимом для водоснабжения города».

Наконец, 25 июля 1897 г. техники «Нептуна» сообщили П.Н. Дербеневу, что произведенные исследования показали – «наиболее интересным из всех существующих в Иваново-Вознесенске источников воды представляется река Талка». Произведенные замеры суточного расхода воды в реке с помощью водомерных щитов (в пяти местах) «на основании точно вымеренного профиля русла реки и определенной скорости движения воды» свидетельствовали, что суточный расход воды в ней – более 1 млн ведер. В связи с этим «Нептун» просил санкции на устройство на берегу этой реки буровой скважины в 21 м глубиной (стоимость ее составляла 1000 руб.). Работа на этой скважине дала обнадеживающий результат. Водяной слой начался уже на глубине в 1,5 м и продолжался до глубины в 8,5 м. Сначала откачка проводилась насосом, подающим 330 ведер воды в час, затем – пожарным насосом П.Н. Дербенева, дававшим до 900 ведер воды в час. Более мощного насоса на тот момент в Иваново-Вознесенске просто не было. Откачка непрерывно производилась в течение шести часов, уровень воды в скважине понизился, но полностью откачать ее не удалось. Полученных результатов оказалось достаточно, чтобы сделать вывод о возможности получения воды для города именно на р. Талке, как непосредственно из реки, так и буровыми колодцами.

В середине октября 1897 г. иваново-вознесенцы получили пояснительную записку по изысканию источников водоснабжения и предварительный проект водопровода. Общая стоимость изыскательских работ составила 3800 руб. В пояснительной записке отмечалось, что техникам «Нептуна» удалось отыскать источник водоснабжения, «о котором ранее никто не упоминал», отвечающий всем требованиям обеспечению водопровода – р. Талку. Начинаясь «ничтожным, едва заметным ручейком», река быстро разрасталась на пути «обильно питаясь береговыми почвенными водами». Берега ее не были застроены и загрязнены, так что именно она, по мнению техников, являлась «единственным вполне здоровым источником для водоснабжения г. Иваново-Вознесенска». Вода из бурового колодца, устроенного на ней, обладала «совершенной прозрачностью», умеренной жесткостью и не требовала фильтрации. Вода из самой реки была мутновата, но после фильтрации становилась «совершенно прозрачной». Но величина предварительной сметы на устройство водопровода, наверняка, заставило замереть сердце думских гласных – на эти работы требовалось 288,5 тыс. руб. (размер городского бюджета за два года).

Автор проекта К.П. Карельских предлагал устроить на берегу Талки 10 буровых колодцев глубиной от 10 до 20 м, способных давать в сутки 240 тыс. ведер воды из верхних почвенных слоев. Они соединялись общей чугунной трубой «служащей общей всасывающей линией для водоподъемных машин». Здесь же устраивалась каменная насосная станция с двумя водоподъемными машинами, двумя паровыми котлами и ремонтной мастерской. Водонапорную башню предполагалось устроить на площади за вокзалом, в ней находился запасной резервуар на 20 тыс. ведер воды. А уже из нее выходили две 7-дюймовые «магистральные трубы». Город должен был получать не менее 200 тыс. ведер воды в сутки, в том числе «в часы наибольшего разбора» – не менее 12,5 тыс. ведер в час. Общая протяженность магистрального трубопровода предполагалась в 16 км, пожарные краны располагались каждые 60 саж., устраивалось также 6 «бочечных водозаборов». Два соседних пожарных крана должны были при необходимости «изливать две струи по 50 ведер в минуту» на высоту до 25 м. Для содержания водопровода, по мнению Карельского, было необходимо 18 чел.: заведующий, смотритель, по трое машинистов и кочегаров, двое слесарей и восемь сторожей. Их годовое содержание он определял в 7320 руб., причем едва ли не половину его составляло жалование заведующего (2400 руб.) и смотрителя (900 руб.). Труд машинистов и слесарей оценивался в 420 руб., кочегаров – в 180 руб., сторожей – в 150 руб. в год. На содержание водопровода требовалось 13280 руб. в год, большая часть которых должна была уходить на отопление паровых котлов «нефтяными остатками» – 9800 руб. Всего в год водопровод должен был давать 70 млн ведер воды, а стоимость их примерно определялась в 5 коп. за 100 ведер. Благодаря ему город мог получить дохода 35 тыс. руб. – эти деньги шли «на погашение затраченного капитала и проценты с него». Для устройства буровых колодцев и водоподъемного здания требовалось около 2 дес. земли на берегу р. Талки, а для устройства водонапорной башни – 100 кв. саж. на привокзальной площади. Для определения точных участков земли «Нептун» 28 октября 1897 г. обещал прислать в Иваново-Вознесенск специального техника – К.Л. Лукашука. Он должен был нивелировать выбранные участки и составить план на них. В конце ноября 1897 г. управа получила «план местности, выбранной для устройства водосборов, насосной станции и водонапорной башни». Станцию планировалось устроить на берегу Талки при впадении в нее ручья Каменки, а башню построить за первым железнодорожным переездом от Иваново к Москве по правую сторону железнодорожного полотна.

На заседании городской Думы 19 февраля 1898 г. прозвучал, наконец, доклад водопроводной комиссии с изложением результатов предварительных работ. Но вместо того, чтобы начать, наконец, поиски средств для финансирования проекта, комиссия предлагала проверить выводы техников «Нептуна» с помощью геологического исследования, для чего пригласить опытного геолога. Городской голова сомневался, что воды Талки будет достаточно для снабжения города водой и просил остаток средств, выделенных Думой на водопроводные исследования, истратить на оплату работы геолога. Дума «вполне согласилась» с этим, а также просила комиссию приступить к переговорам по приобретению земли под насосную станцию (до 5 дес.). «Опытным геологом», который был избран Дербеневым для проверки результатов исследований конторы «Нептун», оказался известный российский ученый, профессор В.Д. Соколов (1855-1917). Во второй половине апреля 1898 г. он лично побывал в Иваново-Вознесенске и убедился, что «благонадежность» рекомендуемого конторой «Нептун» источника водоснабжения «в геологическом отношении является сомнительной и, во всяком случае, требует тщательной проверки с производством дополнительных буровых зондировок грунта». Он соглашался провести проверку источника за 500 руб. (еще 100 руб. управа должна была уплатить его помощнику). При этом зондировка скважин должна была производиться на городские средства, а Соколов «на основании результатов предварительного исследования» лишь указывал места бурения и разрабатывал сметы.

Попытка проверить результаты работы их фирмы вызвала нешуточное раздражение у главных инженеров «Нептуна» Н.П. Зимина и К.П. Карельских. Они называли сомнения Соколова «столь же смелыми, сколь и бездоказательными» и отмечали, что никаких научных оснований для них в своем письме он не приводит. Приводя в пример Мытищенские водопроводные изыскания, на которые было истрачено несколько десятков лет и сотен тысяч рублей, главы «Нептуна» отмечали, что самым надежным средством практической проверки геологических изысканий служит откачка воды. «Придавая такое направление нашим изысканиям, мы старались достигнуть того, чтобы город не был поставлен в необходимость обращаться к длинному и сложному пути геологических изысканий» – отмечали они. Их работы дали не предположения, а «факты», которые позволяли приступить к немедленной постройке водопровода. Соколов, как и всякий человек, имел, конечно, право сомневаться в их выводах, но его личные сомнения трудно было признать достаточными для того «чтобы перевести водопроводный вопрос г. Иваново-Вознесенска с ясного пути, ведущего к быстрому осуществлению водоснабжения, на путь, хотя и научный, но неопределенный – путь геологических изысканий». Сейчас, зная исход этой истории, соображения Зимина и Карельских представляются вполне справедливыми. Судя по всему, Дербенев с помощью «дополнительных исследований» просто пытался несколько оттянуть вопрос о финансировании строительства водопровода – ведь вкладываться в него нужно было не кому-нибудь, а всем крупнейшим фабрикантам города – иначе денег взять было просто неоткуда. Со своей стороны, обидевшись на долгое молчание, В.Д. Соколов 22 июня 1898 г. просил городского голову выдать ему «согласно предварительному условию», 75 руб. за его командировку в Иваново-Вознесенск.

Деньги ему были уплачены, а для комиссии приоритетным стал другой вопрос – о приобретении земли для устройства насосной станции в пустоши Фряньково, принадлежавшей М.Н. Гарелину и наследникам П.Н. Грязнова. Уже в июне 1899 г. Гарелин сообщил П.Н. Дербеневу, что «продажа всей части нашей земли» во Фрянькове вряд ли осуществима, поскольку она в дальнейшем может быть необходима для расширения фабричного производства. Аналогичный ответ был получен и от Товарищества Покровской мануфактуры П.Н. Грязнова на основании постановления общего собрания пайщиков. В ответ Дербенев сообщал, что городу требуется не вся земля во Фрянькове, а лишь не более 5 дес. С другой стороны, Дербенев попытался выяснить вопрос о возможности устроить станцию не на частной, а на городской земле – на берегу ручья в 1 версте от р. Талки. Для этого было необходимо устроить на этом месте буровые колодцы и произвести откачку воды. В любом случае, инженеры «Нептуна» в письме от 2 сентября 1899 г. рекомендовали «не удаляться от берегов р. Талки прежде, чем не будут испытаны все средства для возможности устройства около нее водокачки». Они отмечали, что при расположении станции на берегу воду можно было брать не только из грунта, но и (в случае ее недостатка) прямо из реки. Это ставило водопровод «на надежную почву, исключающую всякие сомнения о недостатке воды не только в настоящем, но и в отдаленном будущем». Однако пайщики Покровской мануфактуры не только не желали продавать городу необходимую землю, но находили даже нежелательным производство на ней «исследования видеоисточников». Наконец, в конце сентября 1900 г. в город вновь прибыл техник «Нептуна» К.Л. Лукашук. Он должен был произвести бурение скважины и откачку воды на местности несколько выше той, что была ранее предложена для устройства насосной станции – на земле Н.Г. и Н.Х. Бурылиных, давших «любезное согласие» на эти работы. Водопроводная комиссия еще 6 сентября 1900 г. выделила 1800 руб. на устройство буровой скважины и 300 руб. на производство нивелировки местности. Но результаты исследования оказались неутешительными. Зондировка показала, что водоносный слой, найденный в 1897 г., проходит также и через землю Бурылиных, но мощность его там гораздо меньше. В связи с этим был заложен буровой колодец и произведена откачка воды. Итог оказался печальным – Лукашук сообщал, что «обильного водоносного слоя, какой был выше по течению р. Талки, в исследованном месте получить нельзя». В связи с этим инженеры «Нептуна» предлагали городку остановиться на открытом источнике воды для водопровода – р. Талке, либо р. Уводи выше города у железнодорожного моста. Расход уводьской воды выше города (у д. Курьяново), по их изменениям, насчитывал 27 млн ведер в сутки, ниже города (у д. Рылихи) – 25 млн ведер. Об этом они сообщали П.Н. Дербеневу 1 декабря 1900 г.

Комиссия оказалась перед дилеммой. С одной стороны, Н.Г. Бурылин предлагал бесплатно уступить городу участок земли, необходимый для устройства насосной станции, с другой – водоносный слой на его земле был невелик, а принять решение о подъеме воды из Талки, после стольких лет исследований грунтовых источников водоснабжения, «отцы города» не решались. Наконец, 31 мая 1901 г. было принято очередное половинчатое решение – истратить еще 1 тыс. руб. на устройство «абиссинского колодца» на участке фабрики «Товарищества Н.Т. Дербенева сыновья». Эти исследования должны были окончательно выяснить вопрос об источниках воды и считать его исчерпанным. Дума 7 июня 1901 г. дала согласие на устройство «абиссинского колодца», производство анализа уводьской воды близ д. Курьяново и (в случае ее удовлетворительного качества) на переговоры с курьяновскими крестьянами о покупке участка их земли на берегу реки. Между тем «водопроводный вопрос» получил новый толчок – 15 июля 1901 г. в Иваново-Вознесенск прибыл не кто-нибудь, а сам министр внутренних дел России – Д.С. Сипягин (1853-1902) вместе с владимирским губернатором Н.М. Цеймерном (1839-1915). Кроме Дербенева, в совещании приняли участие гласные Думы А.И. и М.Н. Гарелины, А.М. Гандурин, Н.Г. и Д.Г. Бурылины, Я.Н. Фокин, К.И. Маракушев, Н.Н. Зубков, П.В. Кашинцев, а также фабриканты А.Н. Витов, С.Н. Полушин, Н.М. и Л.М. Гандурины и В.А. Новиков. Словом, собрался весь цвет промышленной буржуазии Иваново-Вознесенска. В ходе совещания Сипягин сразу отметил, что «снабжение города чистой водой является предметом первой и неотложной необходимости». Между тем этот вопрос «давным-давно поднятый городским управлением», был еще далек от осуществления, тогда как недостаток воды постоянно вызывал «справедливые жалобы со стороны жителей» – всего министр получил их уже более двух десятков. Он «выразил готовность содействовать зависящими от него мерами скорейшему устройству городского водопровода». П.Н. Дербенев, в свою очередь, рассказал о долгих и мучительных поисках источников водоснабжения города местными властями. Подводя итоги его печальной повести, А.М. Гандурин отметил, что вместо водопровода, вода в котором может быть и не лучшего качества, лучше «не прибегая к обременительной для города затрате», вырыть «достаточное количество колодцев».

В ответ министр отметил, что решение о строительстве водопровода принято давно, так что со своим предложением Гандурин несколько запоздал. Он констатировал, что доставление жителям Иваново-Вознесенска «хорошей питьевой воды должно относиться к обязанностям фабрикантов», тогда как расходы по устройству водопровода следует принять городу. Со своей стороны, он мог командировать специальную комиссию для проверки исследований конторы «Нептун» и даже ходатайствовать о «принудительном отчуждении» земель у р. Талки из частного владения «в целях общественной пользы». По его мнению, подпочвенная вода была все же предпочтительнее открытых источников, поскольку последние «недостаточно гарантированы от загрязнения». Обращая внимание на неотложность водопроводного дела, Сипягин указывал властям Иваново-Вознесенска на возможность городского займа, которого консервативная верхушка города боялась, как огня. Так окончился первый этап решения водопроводного вопроса в Иваново-Вознесенске. Впереди были новые годы многочисленных «предварительных исследований», командировка городского головы по водопроводному делу в Москву (август 1912 г.), создание инженерами «Нептуна» нового проекта водопровода (март 1913 г.), возражения на него городского инженера В.И. Воронцова-Вельяминова (март 1914 г.)… В конечном итоге, до 1917 г. Иваново-Вознесенск так и остался городом без водопровода, что сильно снижало его престиж в ряду крупнейших промышленных центров империи. А уже с 1918 г. вопрос о строительстве водопровода вновь встал на повестку дня Иваново-Вознесенского горсовета и не сходил с нее вплоть до пуска городского водопровода в ноябре 1925 г.

Егор Бутрин, главный археограф