К 180-летию со дня рождения Г.П.Кондратьева
Офицер, певец, пчеловод ?
17 (5 по ст.стилю) февраля 1834 г. в сельце Языкино Кинешемского уезда, родовом имении господ Кондратьевых, у Петра Петровича и Анны Федоровны появился на свет долгожданный сын. В семье уже были дочери – Варвара, Ольга, Мария, Анна, а вот первый сын Петр умер двух месяцев от роду … Младенца крестили 9 февраля в Успенской церкви с.Наволоки, нарекли Геннадием. Даже его восприемники от купели – иеромонах Игрицкого Богородицкого монастыря Ириней и сестра Ольга, не могли предположить, какую удивительную жизнь суждено прожить их крестнику. Кадровый офицер, певец и актер, режиссер, ученый пчеловод, журналист, педагог, издатель. Г.П. Кондратьев преуспел во всех ипостасях. Он не боялся менять судьбу, отдаваясь новым влечениям. Природный талант, невероятное трудолюбие и упорство, жизнелюбие, душевная чуткость, открытость новым знакомствам и впечатлениям, неизменно приводили к завидным вершинам на любом поприще. В областном государственном архиве хранятся документы о начале жизненного пути достойного памяти земляка.
Детство Геннадий провел в имении, окруженный любовью и заботой многочисленных родственников. Через год после его рождения у Кондратьевых родилась Наталья, в 1837-м появилась Александра, через два года – Елизавета. Два брата – Измаил и Петр, родились уже после отъезда мальчика на учебу. Петр не дожил до года. Роковое для семьи имя… Петру Петровичу тоже был отпущен не долгий век. Для мальчика отец, участник войны 1812 г., был непререкаемым авторитетом, героем для подражания.
Выйдя в отставку, полковник поправлял здоровье в своем имении в Симбирской губернии, в 1815-м вернулся к делам в Петербурге, служил чиновником особых поручений при министре финансов. Весной 1824-го родственники «по душевному и искреннему соучастию» радовались, «что Бог наградил почтенного дядюшку другом, с которым он может делиться своими чувствованиями». Петр Петрович женился. Его избранницей стала дочь кинешемского помещика, поручика Федора Ивановича Бизеева и его жены Ольги Петровны. В приданое выделили сельцо Языкино, где и поселилась молодая чета, ожидая первенца. 4 декабря 1824 г. Анна Федоровна благополучно разрешилась Варенькой. Почти все дети Кондратьевых родились здесь. Вдали от дома вспоминали родное Языкино. Особенно тосковал Геннадий. В семь лет его отправили в Александровский кадетский корпус для малолетних в Царское Село, в десять перевели в Павловский, куда зачисляли круглых сирот, но для сына героя Отечественной войны было сделано исключение. В кадетском корпусе малолетним дворянам, избравшим военную карьеру, давали общее образование и воспитание, соответствующее предназначению офицера. В Павловске стояли Образцовый кавалерийский полк и учебный кавалерийский эскадрон, а сам корпус располагался на Обуховском проспекте в Петербурге, так что Геннадий мог навещать кузину Анастасию Алексеевну Кондратьеву, которой вверено было опекать братца. Она не могла заменить родителей, а с ними долгие годы приходилось общаться письмами. «Драгоценные родители, папаша и мамаша, - писал подросток в августе 1846 г. - … Посылаю вам в подарок свой похвальный лист и, если вам угодно меня наградить, то никакую награду не предпочту этой, чтобы вы приехали этою зимою…». Приехать не получалось – большая семья, хозяйство – 8 деревень по Кинешемскому уезду, около 60 крестьян, в имении с десяток дворовых, да и служба… Похвальный лист поместили в золоченую рамку в назидание младшим детям и на радость себе.
К девятнадцатому дню рождения Геннадий получил из дома посылку с полотенцами и нотами – подарок от маменьки, и деньги от отца. Извинялся перед ним – потратил все не на «конфекты», а оплатил уроки верховой езды. Ноты принялся разучивать, его страсть к музыке была хорошо известна. Еще в раннем детстве у Геннадия обнаружились редкий музыкальный слух и память, любовь к пению и музыке, с пяти лет обучался игре на скрипке и виолончели, а в корпусе пел в хоре, стал его регентом, однажды дирижировал сводным оркестром училища. На Пасху 1853-го хор давал концерт духовной музыки. Слушателей «была полная зала», два ряда кресел занимали почетнейшие лица, к несчастью Наследник не мог быть – один из кадетов заболел оспой, и объявили карантин, прервавший сообщения с Двором. Исполняли произведения Д.С.Бортнянского, выдающегося мастера хоровых духовных композиций, а в завершение – национальный гимн «Боже, Царя храни!», дирижировал сам А.Ф.Львов, автор музыки к словам В.А.Жуковского, генерал-майор, директор придворной певческой капеллы. Спустя годы Кондратьеву доведется петь под управлением Г.Берлиоза, К.Лядова, Э.Направника. Но тогда был первый большой успех будущего певца. Молодому человеку неловко было хвалить самого себя, «да уж делать нечего, перескажу слова других, - делился он с матушкой. Но слов, описать всеобщий восторг не было. Не было их и у Львова, «который после каждой пьесы подходил к нам, брал меня за руку и от восторга благодарил всех и меня в особенности. После концерта порядочное количество прекрасных ручек пожимали мою медвежью лапу, а Львов, когда я его провожал до швейцарской, раза три принимался меня целовать и просил нашего генерала прислать нас во вторник на 4-й неделе в придворную капеллу слушать концерт…». На концерте был и князь Вяземский, сосед по имению, убеждал бывать в гости по воскресеньям. Кондратьев вежливо извинился, «но по нашему карману расходы на эти поездки раз в месяц, и, слава Богу, а каждое воскресенье – жирно будет».
На Пасху 1853 г. П.П. Кондратьев приехал в Петербург, радости сына не было предела, ведь не виделись 12 лет.
После кадетского корпуса Г.Кондратьев собирался поступать в военную академию, но вышел указ, обязывающий отслужить два года в армии. Петр Петрович встретился с инспектором училища, чтобы выяснить перспективы сына. Для хорошей карьеры советовали на год прикомандироваться к кавалерийскому полку на казенный кошт, потом перейти в гвардейский кавалерийский полк на год-два, получить поручика и перейти в армию ротмистром… При счастливом стечении обстоятельств за 12 лет службы в гвардейских кавалерийских частях можно было ожидать чина полковника. Старшему Кондратьеву это производство показалось баснословным, но все начальство подтвердило правильность расклада. Речь об артиллерии или другом виде войск уже не заходила. Геннадий доверился выбору отца. И вдруг – страшный удар: в начале мая 1853-го скоропостижно скончался Петр Петрович. Холера. Его похоронили на кладбище одного из петербургских монастырей.
Теперь все заботы о семье легли на мать. Она искала опоры в старшем сыне, сетовала на задержку писем, он, как мог ее подбадривал.
Близился выпуск. Нужны были деньги на обмундирование. В пенсии из инвалидного капитала вдове полковника было отказано. Экономили на всем. Анна Федоровна укоряла сына в лишних расходах, он отвечал: «… Ежели бы вы сами были на моем месте, то не могли бы быть аккуратнее меня, если хотели бы брать приватные уроки для того, чтобы ездить одним из лучших, и этим можно составить карьеру; перчатки необходимы, ибо нам не позволяется выходить из дому без перчаток, а на лошади они как воск горят…» .
Против всех ожиданий Геннадий записался в кирасирский полк ее императорского высочества Александры Иосифовны, который стоял в Киевской губернии. Экипировка стоила дороже уланской, но «все остальное на стороне кирасир. Жалованья больше против всех войск, а именно все получают в первом чине в треть жалованья 70 руб. серебром, а кирасиры 100, следовательно, почти 100 руб. в год больше против всех, да, кроме того, жить на юге несравненно дешевле. Полная «обмундировка с седлом и латами» стоила 500 руб. серебром. Выпуск ожидался на святой или Фоминой недели 1854 г., и все кирасиры отправлялись в поход на границу с Австрией.
О тяготах военной службы Г.Кондратьев старался не писать родным. Но о редких развлечениях не мог умолчать. Сестрам Наташе и Саше 14 февраля 1855 г. он живописал балы у графа Потоцкого, на которых ему довелось побывать. Третью кадриль он обычно танцевал с дочерью графа. Во дворце познакомился с новым начальником штаба полка, приехавшим из Петербурга полковником М.Л.Дубельтом и его женой, замечательной красавицей Натальей Александровной. С младшей дочерью великого А.С.Пушкина Г.Кондратьев «всякий вечер танцевал по одной кадрили». Дворец обер-шенка Б.С.Потоцкого поразил Геннадия не только размерами и роскошью, но и прекрасным оркестром в 20 человек и хорошим хором. Он посещал службы в домовой церкви, где «певчие довольно порядочные, но немножко кричат». У Потоцких заведено было проводить «музыкальное утро». Там по просьбе начальника дивизии генерал-лейтенанта И.А. Фитингофа Кондратьев пел. «…После пения меня благодарили и хвалили, да я ведь этому не очень верю. После разыгрывалась лотерея в пользу раненых. Я взял билет и выиграл ноты…» - писал он сестрам.
Г.П.Кондратьев сражался в осажденном Севастополе. После окончания Крымской войны 1853-56 гг. штабс-ротмистр Кондратьев, перед которым открывалась блестящая военная карьера, оставил службу и решил стать певцом. По совету выдающего итальянского певца Луиджи Лаблаша, гастролировавшего в Петербурге, Г.П.Кондратьев едет в Милан, где четыре года занимается вокалом у Э.Репетто, берет уроки декламации и мимики у Торелли, консультируется у Дж.Пасты и А.Тамбурини.
В 1860 г. Г.П. Кондратьев дебютировал в «Семирамиде» Россини в оперном театре Наварры (Пьемонт). Он с успехом исполнил партию Асура. Г.П.Кондратьев четыре года пел в Италии, выступал на сценах оперных театров во Флоренции, Турине, Триесте, Ницце, Балонье и других городах. Могучий бас русского певца неизменно покорял слушателей и вызывал восторг. Восемь лет провел Г.П.Кондратьев в Италии, хорошо знал ее историю и духовную культуру, сблизился с выдающимися композиторами, певцами, актерами, передовыми людьми того времени. Знал он и простых итальянцев. Очень хотелось на родину. Там его ждали новые повороты судьбы.
35 лет Г.П.Кондратьев отдал Мариинскому театру, был первым исполнителем партий Старика-странника в «Рогнеде», Альмазора в «Наиде», Тихона в «Грозе»; поставил 38 опер русских и зарубежных композиторов, был первым постановщиком опер «Снегурочка» и «Пиковая дама», на русской сцене – «Ромео и Джульетта», «Манон». 30 лет занимался пчеловодством, знакомя русских специалистов с передовым мировым опытом, издавал журнал «Вестник иностранной литературы пчеловодства», сам был автором многих статей. Журнал был востребован: все номера за два первых года пришлось выпустить двумя изданиями... Современники называли Кондратьева «великим собеседником». Он делился своим опытом, наблюдениями, знаниями, умел слушать. В числе его близких знакомых были выдающиеся люди культуры и науки - И.С. Тургенев, А.Н.Островский, А.М.Бутлеров, Н.Н. Ге, А.С.Даргомыжский, В.А.Серов, М.П.Мусоргский, Н.А.Римский-Корсаков, П.И.Чайковский, А.П. Бородин и многие другие. И еще была хорошо известна его крылатая фраза: «В сильных семьях все спасенье». Вспоминалась, наверное, большая и дружная семья из родного Языкина.
Умер Геннадий Петрович 23 июля 1905 г. на 72-м году жизни. Похоронен на скромном кладбище псковского села Молодицы.
Детство Геннадий провел в имении, окруженный любовью и заботой многочисленных родственников. Через год после его рождения у Кондратьевых родилась Наталья, в 1837-м появилась Александра, через два года – Елизавета. Два брата – Измаил и Петр, родились уже после отъезда мальчика на учебу. Петр не дожил до года. Роковое для семьи имя… Петру Петровичу тоже был отпущен не долгий век. Для мальчика отец, участник войны 1812 г., был непререкаемым авторитетом, героем для подражания.
Выйдя в отставку, полковник поправлял здоровье в своем имении в Симбирской губернии, в 1815-м вернулся к делам в Петербурге, служил чиновником особых поручений при министре финансов. Весной 1824-го родственники «по душевному и искреннему соучастию» радовались, «что Бог наградил почтенного дядюшку другом, с которым он может делиться своими чувствованиями». Петр Петрович женился. Его избранницей стала дочь кинешемского помещика, поручика Федора Ивановича Бизеева и его жены Ольги Петровны. В приданое выделили сельцо Языкино, где и поселилась молодая чета, ожидая первенца. 4 декабря 1824 г. Анна Федоровна благополучно разрешилась Варенькой. Почти все дети Кондратьевых родились здесь. Вдали от дома вспоминали родное Языкино. Особенно тосковал Геннадий. В семь лет его отправили в Александровский кадетский корпус для малолетних в Царское Село, в десять перевели в Павловский, куда зачисляли круглых сирот, но для сына героя Отечественной войны было сделано исключение. В кадетском корпусе малолетним дворянам, избравшим военную карьеру, давали общее образование и воспитание, соответствующее предназначению офицера. В Павловске стояли Образцовый кавалерийский полк и учебный кавалерийский эскадрон, а сам корпус располагался на Обуховском проспекте в Петербурге, так что Геннадий мог навещать кузину Анастасию Алексеевну Кондратьеву, которой вверено было опекать братца. Она не могла заменить родителей, а с ними долгие годы приходилось общаться письмами. «Драгоценные родители, папаша и мамаша, - писал подросток в августе 1846 г. - … Посылаю вам в подарок свой похвальный лист и, если вам угодно меня наградить, то никакую награду не предпочту этой, чтобы вы приехали этою зимою…». Приехать не получалось – большая семья, хозяйство – 8 деревень по Кинешемскому уезду, около 60 крестьян, в имении с десяток дворовых, да и служба… Похвальный лист поместили в золоченую рамку в назидание младшим детям и на радость себе.
К девятнадцатому дню рождения Геннадий получил из дома посылку с полотенцами и нотами – подарок от маменьки, и деньги от отца. Извинялся перед ним – потратил все не на «конфекты», а оплатил уроки верховой езды. Ноты принялся разучивать, его страсть к музыке была хорошо известна. Еще в раннем детстве у Геннадия обнаружились редкий музыкальный слух и память, любовь к пению и музыке, с пяти лет обучался игре на скрипке и виолончели, а в корпусе пел в хоре, стал его регентом, однажды дирижировал сводным оркестром училища. На Пасху 1853-го хор давал концерт духовной музыки. Слушателей «была полная зала», два ряда кресел занимали почетнейшие лица, к несчастью Наследник не мог быть – один из кадетов заболел оспой, и объявили карантин, прервавший сообщения с Двором. Исполняли произведения Д.С.Бортнянского, выдающегося мастера хоровых духовных композиций, а в завершение – национальный гимн «Боже, Царя храни!», дирижировал сам А.Ф.Львов, автор музыки к словам В.А.Жуковского, генерал-майор, директор придворной певческой капеллы. Спустя годы Кондратьеву доведется петь под управлением Г.Берлиоза, К.Лядова, Э.Направника. Но тогда был первый большой успех будущего певца. Молодому человеку неловко было хвалить самого себя, «да уж делать нечего, перескажу слова других, - делился он с матушкой. Но слов, описать всеобщий восторг не было. Не было их и у Львова, «который после каждой пьесы подходил к нам, брал меня за руку и от восторга благодарил всех и меня в особенности. После концерта порядочное количество прекрасных ручек пожимали мою медвежью лапу, а Львов, когда я его провожал до швейцарской, раза три принимался меня целовать и просил нашего генерала прислать нас во вторник на 4-й неделе в придворную капеллу слушать концерт…». На концерте был и князь Вяземский, сосед по имению, убеждал бывать в гости по воскресеньям. Кондратьев вежливо извинился, «но по нашему карману расходы на эти поездки раз в месяц, и, слава Богу, а каждое воскресенье – жирно будет».
На Пасху 1853 г. П.П. Кондратьев приехал в Петербург, радости сына не было предела, ведь не виделись 12 лет.
После кадетского корпуса Г.Кондратьев собирался поступать в военную академию, но вышел указ, обязывающий отслужить два года в армии. Петр Петрович встретился с инспектором училища, чтобы выяснить перспективы сына. Для хорошей карьеры советовали на год прикомандироваться к кавалерийскому полку на казенный кошт, потом перейти в гвардейский кавалерийский полк на год-два, получить поручика и перейти в армию ротмистром… При счастливом стечении обстоятельств за 12 лет службы в гвардейских кавалерийских частях можно было ожидать чина полковника. Старшему Кондратьеву это производство показалось баснословным, но все начальство подтвердило правильность расклада. Речь об артиллерии или другом виде войск уже не заходила. Геннадий доверился выбору отца. И вдруг – страшный удар: в начале мая 1853-го скоропостижно скончался Петр Петрович. Холера. Его похоронили на кладбище одного из петербургских монастырей.
Теперь все заботы о семье легли на мать. Она искала опоры в старшем сыне, сетовала на задержку писем, он, как мог ее подбадривал.
Близился выпуск. Нужны были деньги на обмундирование. В пенсии из инвалидного капитала вдове полковника было отказано. Экономили на всем. Анна Федоровна укоряла сына в лишних расходах, он отвечал: «… Ежели бы вы сами были на моем месте, то не могли бы быть аккуратнее меня, если хотели бы брать приватные уроки для того, чтобы ездить одним из лучших, и этим можно составить карьеру; перчатки необходимы, ибо нам не позволяется выходить из дому без перчаток, а на лошади они как воск горят…» .
Против всех ожиданий Геннадий записался в кирасирский полк ее императорского высочества Александры Иосифовны, который стоял в Киевской губернии. Экипировка стоила дороже уланской, но «все остальное на стороне кирасир. Жалованья больше против всех войск, а именно все получают в первом чине в треть жалованья 70 руб. серебром, а кирасиры 100, следовательно, почти 100 руб. в год больше против всех, да, кроме того, жить на юге несравненно дешевле. Полная «обмундировка с седлом и латами» стоила 500 руб. серебром. Выпуск ожидался на святой или Фоминой недели 1854 г., и все кирасиры отправлялись в поход на границу с Австрией.
О тяготах военной службы Г.Кондратьев старался не писать родным. Но о редких развлечениях не мог умолчать. Сестрам Наташе и Саше 14 февраля 1855 г. он живописал балы у графа Потоцкого, на которых ему довелось побывать. Третью кадриль он обычно танцевал с дочерью графа. Во дворце познакомился с новым начальником штаба полка, приехавшим из Петербурга полковником М.Л.Дубельтом и его женой, замечательной красавицей Натальей Александровной. С младшей дочерью великого А.С.Пушкина Г.Кондратьев «всякий вечер танцевал по одной кадрили». Дворец обер-шенка Б.С.Потоцкого поразил Геннадия не только размерами и роскошью, но и прекрасным оркестром в 20 человек и хорошим хором. Он посещал службы в домовой церкви, где «певчие довольно порядочные, но немножко кричат». У Потоцких заведено было проводить «музыкальное утро». Там по просьбе начальника дивизии генерал-лейтенанта И.А. Фитингофа Кондратьев пел. «…После пения меня благодарили и хвалили, да я ведь этому не очень верю. После разыгрывалась лотерея в пользу раненых. Я взял билет и выиграл ноты…» - писал он сестрам.
Г.П.Кондратьев сражался в осажденном Севастополе. После окончания Крымской войны 1853-56 гг. штабс-ротмистр Кондратьев, перед которым открывалась блестящая военная карьера, оставил службу и решил стать певцом. По совету выдающего итальянского певца Луиджи Лаблаша, гастролировавшего в Петербурге, Г.П.Кондратьев едет в Милан, где четыре года занимается вокалом у Э.Репетто, берет уроки декламации и мимики у Торелли, консультируется у Дж.Пасты и А.Тамбурини.
В 1860 г. Г.П. Кондратьев дебютировал в «Семирамиде» Россини в оперном театре Наварры (Пьемонт). Он с успехом исполнил партию Асура. Г.П.Кондратьев четыре года пел в Италии, выступал на сценах оперных театров во Флоренции, Турине, Триесте, Ницце, Балонье и других городах. Могучий бас русского певца неизменно покорял слушателей и вызывал восторг. Восемь лет провел Г.П.Кондратьев в Италии, хорошо знал ее историю и духовную культуру, сблизился с выдающимися композиторами, певцами, актерами, передовыми людьми того времени. Знал он и простых итальянцев. Очень хотелось на родину. Там его ждали новые повороты судьбы.
35 лет Г.П.Кондратьев отдал Мариинскому театру, был первым исполнителем партий Старика-странника в «Рогнеде», Альмазора в «Наиде», Тихона в «Грозе»; поставил 38 опер русских и зарубежных композиторов, был первым постановщиком опер «Снегурочка» и «Пиковая дама», на русской сцене – «Ромео и Джульетта», «Манон». 30 лет занимался пчеловодством, знакомя русских специалистов с передовым мировым опытом, издавал журнал «Вестник иностранной литературы пчеловодства», сам был автором многих статей. Журнал был востребован: все номера за два первых года пришлось выпустить двумя изданиями... Современники называли Кондратьева «великим собеседником». Он делился своим опытом, наблюдениями, знаниями, умел слушать. В числе его близких знакомых были выдающиеся люди культуры и науки - И.С. Тургенев, А.Н.Островский, А.М.Бутлеров, Н.Н. Ге, А.С.Даргомыжский, В.А.Серов, М.П.Мусоргский, Н.А.Римский-Корсаков, П.И.Чайковский, А.П. Бородин и многие другие. И еще была хорошо известна его крылатая фраза: «В сильных семьях все спасенье». Вспоминалась, наверное, большая и дружная семья из родного Языкина. Умер Геннадий Петрович 23 июля 1905 г. на 72-м году жизни. Похоронен на скромном кладбище псковского села Молодицы.
Ольга Захарова,
начальник отдела облгосархива