Думские заботы… Январь 1873 г. – создание Иваново-Вознесенской городской полиции

На нашем сайте открывается новая ежемесячная рубрика «Думские заботы…». Она посвящена 150-летию образования Иваново-Вознесенской городской Думы, открывшей свои заседания во вторник 6 июня 1872 г. В ее рамках планируется осветить наиболее важные и судьбоносные решения городских властей Иваново-Вознесенска по вопросам благоустройства города, создания городской инфраструктуры и развития общественного хозяйства.

Откроет рубрику рассказ об организации иваново-вознесенской городской полиции. Его обсуждение на заседаниях городской Думы велось в январе 1873 г.

В ходатайстве местных обществ о преобразовании посада и села в город Иваново-Вознесенск предлагалось полностью принять содержание городской полиции на общественные средства. Но эта инициатива не нашла понимания у чиновников Государственного Совета. Обсудив этот вопрос, они признали данное положение «не совсем справедливым»: согласно «Городовому положению», изданному 16 июня 1870 г., город должен был привлекаться лишь к участию в расходах на содержание чинов городской полиции. Поскольку прежний проект был составлен еще особым совещанием из вознесенского посадского головы и членов Ивановского волостного правления, до преобразования посада и села в город, требовалось представить новый – уже от новоявленных городских властей. Об этом владимирский губернатор В.Н. Струков сообщил иваново-вознесенскому городскому голове 4 декабря 1872 г. В связи с этим на заседание городской Думы 4 января 1873 г. был вынесен вопрос об образовании в городе штата местной полиции. Дума постановила: «Штат городской полиции иметь в следующем составе – полицмейстера, исполнительного пристава с помощником и 20 низших служителей». Вопрос о составе полицейской канцелярии был оставлен на усмотрение правительства. А вот вопрос о сумме, которую город должен был отпускать на содержание полиции, был оставлен открытым – для его решения требовалось присутствие не менее половины гласных, тогда как на заседание прибыли всего 22 из 53 чел.

На следующее заседание по этому вопросу, 23 января 1873 г., прибыло уже 27 чел. На сей раз, приняв в соображение, «значительность народонаселения в городе, как местных обывателей, так и пребывающих на фабриках и заводах мастеровых и рабочего класса пришлых людей», гласные определили следующий состав штата городской полиции: один полицмейстер, один городской пристав, его помощник и 25 нижних полицейских служителей. Городская доля в финансировании полиции при этом была определена достаточно скромной суммой в 1000 руб. Власти ссылались на дефицит бюджета ввиду внушительных расходов по благоустройству нового города – возобновление мостов, мощение улиц, устройство городских зданий… Кроме того, город обязывался предоставить помещение для полицейского управления, а также выделять квартирное и вещественное довольствие полицейской команде «с безвозмездным пользованием низших полицейских служителей в местной городской больнице». Этот проект был рассмотрен Государственным Советом 9 июня 1873 г. Его мнение гласило: «1. Полицейское управление в г. Иваново-Вознесенске учредить согласно прилагаемому штату. 2. Потребный на содержание означенного полицейского управления ежегодный расход в количестве 5000 руб. отнести на счет городских сумм, с предоставлением городскому общественному управлению в случае надобности увеличить эту сумму по мере предоставляющихся тому средств».

Таким образом, предположенный «отцами города» расход из местного бюджета на создание полиции одним росчерком пера вышестоящих чиновников был увеличен в пять раз. По штату в городское полицейское управление были назначены: полицмейстер с годовым окладом 1000 руб., секретарь – 400 руб., на канцелярские расходы полицейского управления 500 руб., пристав с окладом 600 руб., ему на канцелярские издержки 100 руб., помощник пристава с окладом в 400 руб., на содержание полицейских служителей 2000 руб. Общая сумма ежегодного содержания полицейского управления, таким образом, равнялась 5000 руб. Уже 30 июля 1873 г. Владимирское губернское правление утвердило образование городское полицейского управления в г. Иваново-Вознесенске и определило для него первых служителей. На должность полицмейстера был назначен помощник Вязниковского уездного исправника В.Н. Григоров, пристава – исправляющий должность помощника пристава 1-й части г. Владимира А.А. Либеровский, его помощника – исправлявший аналогичную должность в Шуйском уездном полицейском управлении И.И. Парнассов.

К этому времени в городе уже существовал собственный штат полицейских служителей. Он был сформирован на основании постановления городской Думы от 5 сентября 1872 г. Этим постановлением существовавшая прежде земская полиция – 40 чел. сотских и десятских, ежегодно выбиравшихся из числа городских обывателей – заменялась профессиональной полицией из 20 чел. (3 старших унтер-офицера и 17 рядовых). Первые трое получали 10 руб. в мес., остальные – по 8 руб. в мес. с прибавкой каждому по 2 руб. на квартиру. Подчинялись они помощнику шуйского уездного пристава в Иваново-Вознесенске А.М. Овчинскому, но обеспечивались полностью городской властью, и без ее ведома не могли быть ни перемещены, ни уволены. Старшими унтер-офицерами новой полиции стали И.Е. Смирнов, И.Н. Никольский и И.И. Соловьев, в феврале Соловьева сменил Ф.В. Кравцов. Распределялись они по трем участкам, а нанимались из армейских отпускников – унтер-офицеров и рядовых. Текучка кадров была довольно высокой – за месяц менялось от одного до трех полицейских служителей.

Григоров и Либеровский прибыли в Иваново-Вознесенск уже 5 августа 1873 г. Первому ивановскому полицмейстеру, надворному советнику Владимиру Никитичу Григорову к этому времени исполнилось уже 44 года. Происходил он из духовного звания и начал службу еще в августе 1848 г. канцелярским служителем Путивльского уездного суда. В июле 1854 г. он был назначен столоначальником в Курской градской полиции, а через год в составе дружины Курского ополчения принял участие в обороне Севастополя (за что был награжден серебряной медалью). В июне 1857 г. он был определен становым приставом 2-го стана Грайворонского уезда. Во Владимирскую губернию Григоров попал в августе 1865 г. – на должность станового пристава 1-го стана Меленковского уезда, и с тех пор успел послужить помощником уездного исправника в Шуе, Переславле и Вязниках. На заседании Иваново-Вознесенской городской управы 7 августа 1873 г. было решено городское полицейское управление вместе с квартирой полицмейстера поместить в принадлежащем городу доме на ул. Кокуй. Для приспособления этого дома под полицию были выделены 150 руб., наблюдение за ремонтом возложено на члена управы Н.Н. Шаваева. Квартира для пристава была нанята в районе Вознесенского посада, в доме малолетнего Дурденевского заступающим место городского головы Н.А. Петровским за 144 руб. в год.

9 августа 1873 г. полицмейстер В.Н. Григоров сообщал в управу: «По прибытии моем в город и по осмотре полицейской команды, оказалось таковой налицо 20 чел., которая на основании Временных правил полиции, учрежденных в 1863 г., должна носить форменную одежду, иметь медные бляхи на груди и носить шашки. Этого количества команды для охраны имущества граждан, преследования воров, разбойников и прочих слишком сложных обязанностей полиции, по большому пространству города и пребыванию фабричных рабочих, я со своей стороны признаю недостаточною и нахожу необходимым прибавить к числу наличной команде еще 5 чел. Из такого числа команды должны находиться: безотлучно при земской арестантской 2 чел., при полицейском управлении сторожем 1 чел. и 3 чел. для рассыла по городу, при городском приставе и помощнике его по 1 чел., при арестантской городского пристава в старом посаде – 1 чел., итого 9 чел. В посаде для наружного присмотра полагаю оставить 5 чел., а затем в Иванове 11 чел.». Он просил приобрести для полицейских служителей «шашки с черными через плечи ремнями» (по 3 руб.), а также выдать ему деньги за заказанные 25 блях (по 15 коп. каждая). «Постройку одежды» для полицейских он предоставлял «на усмотрение управы». Кроме того, Григоров просил выделить деньги (35 руб.) на железные вывески для полицейского управления, квартир городского пристава и его помощника, а также 24 деревянные вывески для квартир полицейских, «чтобы жители города в нужных случаях могли скорее отыскать их для оказания помощи». Необходимо было устроить в посаде арестантскую или нанять дом из двух комнат, для заключения пьяных, доставлять которых в земскую арестантскую «по отдаленности посада от земской арестантской, в особенности в ночное время осенью и зимой будет крайне затруднительно». Впрочем, и это было еще не все. Оказалось, что Министерство Внутренних дел не выделило денег на мебель для полицейского управления. В связи с этим городские власти должны были как можно скорее доставить в здание управления «зерцало, два стола, мебель, два шкапа, зеркало и прочие канцелярские принадлежности», а также обеспечить отопление и освещение дома (всего на 5 печей).

10 августа 1873 г. городская управа утвердила прибавку еще 5 лиц к числу наличных полицейских служителей. В качестве мебели для полицейского управления было решено использовать обстановку Ивановского сельского правления. А вот выдача денежных средств, испрашиваемых в рапорте Григорова, была задержана в связи с тем, что «на этот предмет» по бюджетной росписи сумм назначено не было. 4 сентября 1873 г. полицмейстер сообщал городским властям, что со времени учреждения полиции 3 унтер-офицера получали по 12 руб. в мес., а 17 рядовых по 10 руб. в мес. Всего жалование полицейских служителей, таким образом, должно было составить 2480 руб. в год. Но при получении денег на жалование 1 сентября члены городской управы объявили ему, что поскольку из ежегодного расхода города на содержание полиции в 5000 руб. на жалование остается 2000 тыс. руб., то жалование членам команды необходимо снизить до 8 руб. в мес. Он замечал, что за столь мизерную сумму «полицейские служители хорошего поведения, трезвые и честные, продолжать службы не будут». Григоров вновь отмечал такие особенности Иваново-Вознесенска, как высокие цены на квартиры, продукты, платье и обувь, а также внушительное пространство и население города и просил не лишать своих подчиненных прежнего жалования. А уже на следующий день (5 сентября 1873 г.) пристав А.А. Либеровский обратился к властям с просьбой устроить в посаде арестантскую «как для следственных арестантов, так и для забираемых в пьяном виде и подозрительных лиц». При его квартире устроить ее было невозможно, в посадском участке ее также не было. В результате чиновнику приходилось «быть равнодушным зрителем нарушения тишины и спокойствия по улицам пьяными рабочими», поскольку отправлять их в отдаленную земскую арестантскую было невозможно «по малочисленности служителей».

На заседании 27 сентября 1873 г. городская Дума решила выделить сумму на приобретение шашек, блях и вывесок (125 руб.), квартирные деньги приставу и его помощнику (20 руб. в мес.), а также 100 руб. на освещение и отопление дома полицейского управления. Но главные вопросы – об оставлении прежнего жалования и устройстве арестантской – оказались открытыми. Дума рекомендовала управе «ограничиться числом нижних служителей» в 20 чел. и расходом на них в 2000 руб. Таким образом, не могло идти речи не только об увеличении штата полиции до 25 чел. – денег на жалование не хватало даже сокращенному штату. 5 октября 1873 г. городскому голове П.С. Борисову поступило заявление старших унтер-офицеров полицейской команды И.Е. Смирнова, Ф.В. Кравцова и А.И. Бархатова. Полицмейстер уведомил их о полуторном снижении жалования (с 12 до 8 руб. в мес.). Унтер-офицеры взбунтовались. «Имеем честь заявить Вам, милостивый государь, что по дороговизне цен на квартиры дрова и продукты, а также по пространству города и малому количеству полицейской команды, мы за 8 руб. в месяц служить не желаем» – писали они. А 12 октября последовало аналогичное заявление уже всей полицейской команды г. Иваново-Вознесенска. Городские власти оказались в большом затруднении. А 1 ноября 1873 г. губернатор В.Н. Струков напомнил ивановцам, что в постановлении Государственного Совета предполагалось увеличивать городские суммы на финансирование полиции «по мере представляющихся к тому средств». Имея в виду, что на 2000 руб. «трудно и почти невозможно» нанять необходимо число полицейских, губернатор предлагал городскому голове вынести этот вопрос на обсуждение Думы.

9 ноября 1873 г. Дума, наконец, заслушала заявление низших полицейских служителей об отказе от службы ввиду уменьшения жалования. Сопровождалось оно устным заявлением полицмейстера, что и «других желающих за это вознаграждение поступить на службу не оказывается». Было решено удовлетворить ходатайство служителей об оставлении прежнего жалования (месячный расход по этой статье из городских сумм увеличивался всего на 39 руб. 34 коп.). Что касается увеличения количества полицейских, Дума признавала необходимость увеличения штата еще на 5 чел., но пойти на это не имела возможности «ввиду недостаточности городских доходов на удовлетворение самых необходимых статей расхода по городскому хозяйству и управлению». В связи с этим Дума испрашивала на увеличение годового содержания уже имевшихся полицейских 472 руб. и найм новых служителей еще 600 руб. из государственного земского сбора. Шашки для ивановских полицейских были куплены лишь 30 ноября 1873 г. будущим городским головой Я.П. Гарелиным.

Первые иваново-вознесенские полицейские чиновники прослужили недолго. Полицмейстер В.Н. Григоров был заменен надворным советником Дмитрием Петровичем Успенским в апреле 1874 г., пристав А.А. Либеровский – коллежским секретарем А.И. Белтовым в декабре 1873 г., помощник пристава И.И. Парнассов – коллежским регистратором А.И. Дилигенским в ноябре 1873 г. Именно так в Иваново-Вознесенске появился будущий городской голова, возглавлявший Думу с ноября 1886 по май 1894 г. На тот момент Александр Иванович Дилигенский был скромным 21-летним писцом Переславской дворянской опеки, поступившим туда на службу в феврале 1869 г. по окончании уездного училища в том же городе (родился он 13 августа 1852 г. в семье коллежского регистратора И.Т. Дилигенского). Назначение Дилигенского во многом оказалось делом случая – его предшественник Парнассов был отставлен от должности «за взятки и притеснения граждан». Не признавая себя виновным в этих злоупотреблениях, он просил городскую управу «как представительницу общества граждан г. Иваново-Вознесенска», предоставить ему соответствующее удостоверение. «Не лишним считаю присовокупить, что в среде господ гласных я встречаю самое горячее сочувствие к своему безвыходному положению, и что я слышал одну только самую искреннюю душевную благодарность за честное и добросовестное исполнение полицейских обязанностей» – писал он. Впрочем, управа 19 декабря 1873 г. решила, что поскольку подчиняется Парнассов губернскому начальству, то об основаниях его увольнения «городская управа судить не может».

Вторым иваново-вознесенским полицмейстером стал 45-летний Дмитрий Петрович Успенский. Еще в январе 1843 г., едва окончив Владимирскую гимназию, он был назначен писцом 2-го разряда во Владимирскую дворянскую опеку, успел послужить в губернском правлении и строительной комиссии, а в мае 1857 г. был назначен приставом 1-го стана Владимирского уезда. На полицейской должности Успенский неоднократно отличился, неизменно удостаиваясь благодарностей начальства – в августе 1862 г. задержал в Москве скрывшихся из губернии фальшивомонетчиков, в январе 1868 г. проявил «похвальную распорядительность» при поимке грабителей, в октябре 1870 г. получил еще одно поощрение «за энергичные действия при тушении пожара». В марте 1871 г. он был назначен приставом 2-го стана Шуйского уезда, а уже в феврале следующего года получил очередную благодарность «за открытие виновных» в грабеже и убийстве. На этой должности он удостоился еще трех благодарностей, а в феврале 1873 г. был назначен на должность шуйского уездного исправника, где также отметился «энергичными и похвальными действиями» в раскрытии убийства. В ноябре 1873 г. он был переведен на должность директора Меленковского тюремного отделения, но на ней долго не задержался – 20 марта 1874 г. был переведен на аналогичную должность в Шую, а 6 апреля 1874 г. назначен полицмейстером в Иваново-Вознесенск. Таким образом, в город прибыл весьма деятельный и опытный чиновник, призванный наладить работу городской полиции.

Неудивительно, что вскоре он вновь поднял вопрос об увеличении штата городской полицейской команды. 11 мая 1874 г. он просил городскую управу об увеличении содержания полицейской канцелярии. В число обязанностей городской полиции входила проверка паспортов прибывающих в город лиц – а в промышленный Иваново-Вознесенск ежегодно прибывало не менее 12 тыс. мастеровых и рабочих. При этом власти отпускали на содержание канцелярии лишь 500 руб. в год. На эти деньги можно было содержать не более четырех наемных писцов с «крайне бедной» оплатой 8 руб. в мес. Их усилий было просто недостаточно для ведения паспортных книг, так что представленные приезжими билеты и паспорта задерживались в полиции на весьма длительный срок. Раздраженные низким жалованием, наемные писцы начали оставлять службу, а новых желающих все не появлялось. Успенский просил также увеличить выплаты на канцелярию приставу и его помощнику – первый получал на нее 100 руб., а последний и вовсе ничего, хотя должен был, кроме наблюдения за своим участком, заниматься взысканием по всему городу казенных и общественных налогов. Сам Успенский для постоянных разъездов содержал на свой счет пару лошадей, также ничего за это не получая. 29 мая 1874 г., обсудив это заявление Успенского, городская управа решила обратиться к фабрикантам. Они «добровольной складкой» должны были собрать деньги на расширение полицейской канцелярии – ведь «большинство проживающих в городе посторонних лиц находится для занятий и работ при фабриках и заводах».

На этом Успенский не успокоился – 2 июня 1874 г. он вновь обращался в городскую управу с утверждением, что «настоящий комплект нижних полицейских чинов по значительному пространству и многолюдству города, крайне недостаточен». В своем заявлении он приводил штатное расписание полицейских чинов. Трое постоянно находились в здании управления «для рассылов по делам службы», еще четверо – для тех же целей у городского пристава, его помощника, судебного следователя и мирового судьи. Два-три человека несли караул в полицейской арестантской, столько же ежедневно направлялись в Шую для сопровождения туда арестантов. Три человека назначались старшими участковыми «для наблюдения за своими участками» и призывов с них разных лиц, двое исполняли должность постовых – на Торговой площади и у Тулякова моста. Затем на весь город «для исполнения всех многочисленных поручений по службе» оставалось всего от двух до четырех служителей. «Но очень часто случается так, что вдруг толпа фабричных рабочих, человек в 25, 50 и более, получивши заработки, или какие-то по их выражению магарычи, отправляются в кабаки, напиваются там, а потом пьяные, производят на улице дебоширство, крик, ругань самыми непотребными словами, драки – и полиция тут при таком ничтожном составе ничего не может сделать» – сетовал Успенский. «На базаре здесь тоже без достаточного количества полицейских служителей не может охраняться вполне собственность, как торгующих, так и покупающих, ибо жуликов, карманников и воров является на оные изобильное количество – угоняют всего более лошадей и карманничают». По мнению Успенского, при достаточном количестве полицейских пресечь разгул воровства было несложно, а при нынешнем штате – «воры воруют и остаются не пойманными и безнаказанными, как бы в поощрение своей преступной деятельности». По его мнению, необходимо было увеличить число постоянных постов до восьми, а также устроить полицейские будки для ночной охраны, тогда как ныне «воры спокойно могут ночью путешествовать». Аппетиты Успенского были весьма велики – он просил увеличить штат полиции еще на 16 чел., и устроить 8 теплых будок. Но на заседании 12 июня 1874 г. Дума отказала Успенскому и в увеличении канцелярского содержания, и в покрытии его издержек на разъезды по городу, и в увеличении штата полицейской команды – ввиду «недостаточности городских средств».

Этот ответ заставил полицмейстера несколько поубавить пыл – 2 сентября 1874 г. он отвечал, что нужно соорудить хотя бы три будки «на местах более серьезных к сбережению спокойствия жителей», а именно у Туляковского моста, у Сокова моста и на торговой площади. Городская управа была вынуждена согласиться с полицмейстером. На заседании 25 октября 1874 г. было решено, что эти три пункта действительно «требуют бдительного и постоянного полицейского надзора». «Глухие улицы около Сокова и моста и дамба от Вознесенского посада к Тулякову мосту дают злоумышленникам полную возможность безнаказанно нарушать спокойствие и безопасность жителей, а на торговой площади требуется полицейский надзор за порядком» – отмечали чиновники. План и смета на строительство будок были составлены городовым архитектором П.В. Троицким еще в декабре 1874 г. Но сооружение будок изрядно затянулось. Дума отпускала на устройство каждой будки по 350 руб., а подрядчики (С.Е. Мясников и И.М. Демидов) не соглашались принять подряд за сумму менее 400 руб. Лишь 8 февраля 1877 г. Дума постановила все же отпустить необходимые средства из бюджета города. Подряд был передан С.Д. Кокушкину и к 20 мая 1877 г. будки были готовы. А 20 марта 1877 г. полицмейстер просил санкционировать строительство еще одной будки – на Новой Волостной улице (ныне – 3-го Интернационала). Эта местность была одной из самых густонаселенных в городе (в ней проживало до 3 тыс. чел.), при этом была удалена от полицейских пунктов. «Между тем, по большому количеству в этой местности питейных заведений, здесь весьма часто происходят уличные ссоры и драки, а иногда и кулачные бои, нарушающие порядок городского благочиния». Устройство этой будки полностью принимал на свой счет Торговый дом фирмы «Н.М. Гарелина сыновья», от городских властей требовалось лишь разрешение. Дума 28 сентября 1877 г. это предложение приняла, но за средствами на ремонт, отопление и освещение этой новой будки решила обратиться к «ближайшим фабрикантам».

Что касается увеличения штата полиции, то и в этом вопросе Успенскому пришлось несколько умерить требования. В новом отношении, направленном в городскую управу 3 июня 1875 г., он просил увеличить штат полицейских служителей всего на 5 чел. Полицмейстер отмечал, что «на такой громадный по численности народонаселения город» (в 25 тыс. чел.) «остается всех полицейских солдат только 8 чел.». А так как в Иваново-Вознесенске внутренней стражи нет (в отличие от уездных городов) – то «для устройства в городе порядка полиция, при всех постоянных и усиленных своих стараниях», остается бессильной. Впрочем и эта просьба Думу разжалобить не смогла – 17 сентября 1875 г. она констатировала «недостаточность городских средств, которые могут покрывать необходимые и так сказать, обязательные расходы по хозяйству» и рекомендовала полицейскому управлению «требовать содействия к внешнему надзору в городе от стоящих здесь жандармов и квартирующих чинов 1-го батальона Псковского полка». А фабриканты, «добровольной складкой» собиравшие добавочные средства на содержание полицейской канцелярии (800 руб.) и на добавочное содержание высшим полицейским чинам (1500 руб.), по прошествии двух лет отказались от этого сбора. «Канцелярские» выплаты были прекращены в апреле 1876 г., «добавочное содержание» полицмейстеру, приставу и его помощнику перестало поступать еще в марте. Это вызвало несколько обширных жалоб от полицмейстера Д.П. Успенского, поступивших 25 октября и 10 ноября 1876 г.

Он отмечал, что канцелярии в год приходится обрабатывать не менее 10 тыс. входящих бумаг и заниматься пропиской не менее 20 тыс. рабочих. Для этого приходилось держать 5 писцов на «весьма скудном» содержании, но после прекращения добавочных выплат приходилось ограничиваться двумя или тремя канцеляристами, а в качестве сторожа и рассыльного и вовсе использовать штатных полицейских служителей. Что касается полицейских чиновников, то «как показал трехлетний опыт их существования в г. Иваново-Вознесенске», государственное жалование оказывалось недостаточным «вследствие дороговизны жизненных продуктов, а главное – по значительному пространству города и его многолюдству». Совершавшиеся на окраинах преступления требовали от полицейских постоянных разъездов, а для этого необходимо было содержать собственный выезд. Утрата добавочного содержания заставила тратить на него собственные деньги и вскоре, резюмировал Успенский, «проживши по служебным обязанностям свои собственные деньги», полицейские чиновники будут вынуждены передвигаться по городу пешком. А поскольку промышленный город испытывал «постоянный приплыв неблагонамеренных и темных личностей», тишина в Иваново-Вознесенске грозила вскоре закончиться. Но денег у городских властей не оказалось – на заседании 24 февраля 1877 г. Дума оставила поднятый Успенским вопрос открытым, поручив изыскать средства городской управе.

Второму иваново-вознесенскому полицмейстеру так и не довелось дождаться увеличения штата полицейских служителей. Коллежский советник Д.П. Успенский скончался в Иваново-Вознесенске в 6,5 часов утра 23 марта 1879 г. Через неделю на вакантную должность был назначен 32-летний губернский секретарь Александр Павлович Декаполитов, который прослужит в этой должности почти два десятка лет – вплоть до декабря 1898 г. Декаполитов начал службу еще в ноябре 1862 г. – писцом 3-го разряда в Меленковском городовом магистрате, в июне 1866 г. был переведен в столоначальники уездного полицейского управления, а в июне 1871 г. стал помощником шуйского городского пристава. Еще через два года Декаполитов стал приставом 2-го стана Шуйского уезда. Подобно предшественнику, на полицейских должностях Декаполитов снискал многочисленные благодарности за старание, усердие и распорядительность (в том числе и в расследовании уголовных преступлений). Таким образом, в город прибыл чиновник, в опыте не слишком уступавший предыдущему, но более молодой и энергичный. Ему немедленно пришлось взяться за вопрос об увеличении численности полицейской команды, к тому времени уже изрядно перезревший.

К этому времени владимирский губернатор И.М. Судиенко внес на рассмотрение Министерства Внутренних дел проект об увеличении иваново-вознесенской полицейской команды до 60 чел. (по одному полицейскому на 600 жителей), в том числе 6 старших, а также конной стражи из 6 чел. Всего содержание этой грандиозной полиции должно было обойтись почти в 15 тыс. руб.: обмундировка пеших «стражников» оценивалась в 23 руб. 40 коп., содержание конных – в 232 руб. 28 коп., годовой оклад рядовых пеших стражников – 180 руб., а старших пеших и конных – 200 руб. Но Министерство, естественно, не желало принимать на свои средства издержки на усиление иваново-вознесенской полиции. 20 ноября 1879 г. губернатор предложил озаботиться этим вопросом городской Думе. К этому времени городской бюджет был весьма невелик – в 1880 г. предполагалось доходов 34668 руб., а расходов 33410 руб. Поэтому Дума 18 января 1880 г. решила даже не входить в рассмотрение предложения губернатора. Новый полицмейстер 14 марта 1881 г. сообщал городскому голове Я.П. Гарелину, что штат полицейской команды, как ему пришлось убедиться в ходе служебной деятельности, «крайне недостаточен». Он обращал внимание, что некоторые части города «как более удаленные от центра», и вовсе остаются без полицейского наблюдения. Кроме того, сетовал полицмейстер и на некомплект штата – при существовании на городских предприятиях заработков, сильно превышающих содержание полицейских служителей, на их должности просто не находилось желающих.

Еще более уменьшали число кандидатов неизбежные трудности полицейской службы. По мнению Декаполитова, «про добросовестном исполнении службы» полицейские «буквально лишались какого-либо спокойствия» – днем они исполняли поручения высших полицейских чинов, а ночью оказывались или на постах, или в обходах. Эта ситуация приводила к манкированию стражниками службой «которая не дает им ни нужного отдыха, ни возможных средств к существованию, так как получаемых или 10 и 12 руб. содержания едва ли хватает на прокормление при существующей ныне дороговизне на жизненные припасы». В целях исправления ситуации, он предлагал увеличить число полицейских будок в Иваново-Вознесенске, «поставив их на более бойких улицах», а довести штат городской команды до 30 чел., а также добавить стражникам жалования от 2 до 5 руб. «с целью, чтобы привлечь на эту службу способных желающих». Политический момент был избран исключительно удачно – две недели назад, 1 марта 1881 г., народовольцами был убит Александр ΙΙ. В стране немедленно началась реакция. «Считаю нелишним присовокупить, что меры охранения жителей города, а равно и обстоятельства нынешнего времени, вызываемые усиленной деятельностью правительства к искоренению существующего зла, все это дает право надеяться, что Вы, как представитель местного городского общества, отнесетесь более или менее сочувственно к предлагаемому мною мнению» – так политически тонко Декаполитов заключал свое обширное послание Я.П. Гарелину.

В текущем году средств на увеличение численности полицейской стражи, конечно, было уже не предусмотрено. Но полицмейстер своими просьбами управу не оставлял. В следующем докладе от 31 августа 1881 г. он мотивировал необходимость усиления штата полиции беспрецедентным ростом преступности. По его словам, за три летних месяца этого года в городе было совершено целых 22 кражи со взломом, «о простых буйствах же и говорить нечего». Причиной этого он полагал недостаточное число служителей в полицейской команде и «в последний раз» обращался к городскому голове с просьбой об увеличении числа стражников. На сей раз его аргументы все же не были оставлены без внимания: 2 октября 1881 г. городская Дума постановила «разделяя мнение полицмейстера о необходимости усиления охраны города для безопасности жителей, внести в роспись на следующий год 600 руб. на наем еще 5 нижних полицейских служителей»…

Егор Бутрин, к.и.н., главный археограф ОПИД