Города и веси… Лух. Часть 3

Таким образом, лухским торговцам не удалось включиться в новые реалии. Города, долгое время принадлежавшие к одной провинции и находившиеся по численности населения и объему торговых оборотов примерно на одном уровне с Лухом (Шуя и Юрьев-Польской) — резко вырываются вперед. В Лухе же на первый план выходит специализация, ранее являвшаяся хоть и весьма важной, но все же не ведущей — производство «огородных овощей». Реформа 1807 г. выключила из числа купцов большинство мелких торговцев: по ней низший порог ежегодно объявляемого «гильдейского капитала» был повышен сразу втрое — до 8000 руб. В результате уже в 1810 г. капитал по 3-й гильдии по Луху объявили 24 чел., в 1811 г. — 17 чел., а в 1813 г. — всего 10 чел. В дальнейшем положение несколько улучшается: в 1816 г. по Луху объявлено 18 капиталов. В 1824 г. после реформы Е.Ф. Канкрина, ознаменовавшейся снижением гильдейских пошлин почти вдвое, лухские купцы объявили 4 капитала по 2-й и 13 капиталов по 3-й гильдии. Однако уже два года спустя число капиталов уменьшилось до десяти (4 по 2-й и 6 по 3-й), а с 1829 г. лухские торговцы объявляли капитал только по низшей гильдии. Низшей точки падения лухская торговля достигла в 1830 г. (всего 6 купцов 3-й гильдии). В течение следующих двух десятилетий их численность колебалась от 7 до 10 чел. В 1852 г. она поднялась до 14 чел., а в 1856 г. капитал по Луху объявили уже 18 купцов 3-й гильдии. Таким образом, именно в первой половине XIХ в. Лух окончательно превращается в захолустный город, специализировавшийся исключительно на товарообмене с ближайшей округой и преимущественно — производстве и продаже овощей.

Согласно окладной ведомости 1817 г., в Лухе к этому моменту насчитывалось 266 домов и 14 отдельно стоящих лавок. Оценочная стоимость этих объектов колебалась от 25 до 5000 руб. Самым значительным был каменный 2-этажный дом городского общества с присутственными местами (5000 руб.). Он располагался на углу ул. Площадной и Воскресенской (в 8-м квартале), был пожертвован городу в 1817 г. Федором, Петром и Павлом Петровичами Курицыными. На верхнем этаже имелось 5 комнат (21 окно), там заседала городская Дума. На нижнем этаже также имелось 5 комнат (2 из них — «складочные»). Отапливалось здание двумя печами, его содержание (освещение, починка, очистка ретирады) к 1862 г. обходилось в сумму 52 руб. в год. Такую же стоимость (5000 руб.) имел каменный дом первого лухского купца — Михаила Егоровича Второва. Еще один каменный дом (стоимостью в 3000 руб.) принадлежал мещанской вдове Марии Яковлевне Медниковой, а дом стоимостью 2000 руб. — священнику Петру Кузьмичу Халеву. Этими зданиями и исчерпывались каменные постройки города. Остальные богатые дома были деревянными на каменном фундаменте и принадлежали преимущественно представителям лухского купечества: Степану Алексеевичу Улетову, Евстигнею и Василию Ильичам Волгиным (по 2100 руб.), Прохору Семеновичу Лындину и Алексею Степановичу Улетову (по 2000 руб.), Андрею Андреевичу Мочалову (1800 руб.), Герасиму Матвеевичу Мельникову (1500 руб.), Андрею Ивановичу Сурину (1200 руб.), Петру Николаевичу Первовскому (1100 руб.). В 1000 руб. была оценена стоимость домов Ф.П. Курицына, И.Ф Костакова, М.М. Второва и Е.П. Наваркина. Из домов чиновников и дворян можно отметить строения капитана Александра Яковлевича Козлова (2500 руб.) и губернской секретарши Ольги Николаевны Зунковой (2000 руб.). На соборной площади располагался городской торг, вторая площадь находилась в восточной части города, лавок на ней не имелось.

Деревянные корпуса общественных лавок были выстроены в самом начале XIX в.: в октябре 1799 г. г. луховское градское купеческое и мещанское общество «будучи в полном собрании и выслушав предложение губернатора о постройке Гостиного двора», приняло решение о строительстве общественных лавок. К середине века они оказались в ужасном состоянии: 29 апреля 1845 г. пристав 1-го стана Юрьевецкого уезда сообщал в Думу, что эти корпуса «по неисправлению с давнего времени доведены до такой ветхости», что часть крыши обрушилась, а «остальные места сделались ветхими и невозможными от угрожаемого ежеминутно падения к помещению в оных торговли». Крыша, переклады и столы под весами также подгнили, так что «разительно покосились на сторону». Новые лавки были выстроены впрочем, лишь значительное время спустя — первый корпус в 1850 г. (на его строительство было затрачено 627,5 руб.), а второй — в 1858 г. (на него истратили уже 1146,94 руб.). Размер обоих был одинаков — 59 на 10,3 м., в «старый» корпус входило 40 лавок, в новый — 25. Рядом располагались передвижные дощатые торговые столы — первые 10 столов были поставлены в 1845 г., еще 20 — в 1855 г. Каждый стол был размером 2,13 на 1,42 м, на их сооружение было истрачено 20 руб.

Кроме того, в 1862 г. на торговой площади были построены два деревянных балагана, каждый — на 20 мест. Размером каждый корпус был 24,9 на 6,4 м, строительство обошлось в 450 руб. Два года спустя, в 1864 г. были возведены два навеса для калачной торговли (каждый — на 8 мест), и еще один на вес для мясной торговли (на 16 мест). Их возведение обошлось городской казне в 225 руб. В 1865 г. появились в Лухе также новые казенные соляные магазины — каменный 2-этажный и два деревянных. Построены они были за государственный счет, но позднее приобретены городом за 480 руб. Городские улицы и переулки были не замощены вплоть до городской реформы 1870 г. Зато первые фонари на улицах появились еще в 1860 г. — четыре фонарных столба были устроены в 1860 г. «на добровольно пожертвованную купечеством сумму» в 20 руб. В год на освещение тратилось до 4 руб. (деньги также шли из купеческих пожертвований). Располагались фонари на важнейших точках города — один перед Думой, один перед пожарным сараем, еще по одному – на площади на углах Костромской и Нижегородской улиц.

По данным городской Думы, к 1852 г. к Луху было приписано 114 купцов (59 м.п., 55 ж.п.) и 1529 мещан (659 м.п., 870 ж.п.). Впрочем, часть этих лиц проживала вне города, относясь к городской общине лишь формально. Общее же количество горожан по данным 1857 г. достигало 1832 чел: 22 дворянина (13 м.п. и 9 ж.п.), 34 разночинца (14 м.п. и 20 ж.п.), 75 священно- и церковнослужителей (30 м.п., 45 ж.п.), 90 отставных солдат и военных (23 м.п. и 67 ж.п.), 143 купца (67 м.п. и 76 ж.п.), 1438 мещан (675 м.п. и 763 ж.п.) и 30 крестьян (12 м.п., 18 ж.п.). Таким образом, общая численность населения города составляла 1832 чел. (824 м.п. и 998 ж.п.). Всего согласно сентябрьской ведомости 1856 г. в городе имелось 13 купеческих и 284 мещанских дома. Кроме того, для открытого 25 марта 1834 г. Лухского приходского училища был выстроен казенный дом, к 1874 г. в нем обучалось 76 мальчиков. В 1860 г. в Лухе зарегистрировано по одному казенному и общественному каменному дому, а также 3 частных. Кроме того, в городе имелось 302 деревянных дома и 65 деревянных лавок (65 общественных и 5 частных). К 1867 г. по данным губернского Статистического комитета в Лухе проживало 1856 чел. (844 м.п. и 1012 ж.п.). А к 1870 г. численность жителей достигла 1973 чел. (945 м.п. и 1028 ж.п.), число домов – 371. Таким образом, численность лухского населения даже в бурные годы «Великих реформ» Александра II растет очень медленно.

Еще медленнее развивалась городская промышленность. К 1841 г. в городе имелось 11 кузниц и кирпичный завод. Кузницы занимали по 12 кв. саж. земли, завод — сразу 84 саж. Он принадлежал мещанину Петру Полоникову, владельцами кузниц были тот же Полоников, его брат Иван, а также Александр Бобров, Петр Токарев, Петр Бобовников, Владимир Сурин, Тихон и Яков Баженовы, а также Иван и Дмитрий Пономаревы. Аренда земель под эти промышленные заведения приносила казне всего 10 руб. в год. В августе 1855 г. и июне 1856 г. за земляным валом близ р. Луха появились еще две кузницы с арендной платой 2,25 руб. в год). В ведомости 1857 г. в Лухе отмечено 11 кузниц, в которых трудились 22 чел. (по одинаковому числу хозяев и работников). В год они производили продукции на 910 руб. (от 50 до 150 руб.). Кроме того, в городе имелось 10 портных (у них — лишь 1 работник), 9 сапожников (4 работника), 3 столяра (2 работника), по одному позолотчику, живописцу и иконописцу. В ведомости 1860 г. спектр лухских ремесленников более широк: отмечены 7 булочников (10 работников), 7 пряничников (10 работников), 9 мясников (15 работников), 10 кузнецов (22 работника), 7 печников (15 работников), 7 сапожников (13 работников), 10 портных (20 работников), 8 «позолотчиков» (15 работников). Выделяется также шляпник, у которого было 3 работника и 5 учеников. Остальные профессии представлены небольшим числом лиц: по 5 извозчиков и ткачей, 4 стекольщика, по 3 плотника, тележника, перчаточника и горшечника, по 2 столяра, бондаря, маляра, кровельщика, трубочиста, живописца и рыбака, а также лудильщик, коновал, часовщик и серебряник. Всего в городе учтено 109 ремесленников, у которых имелось 127 рабочих и 34 ученика. Еще 50 чел. относились к категории «чернорабочих».

В 1846 г. в Лухе появился кожевенный завод, принадлежавший купцу Ивану Федоровичу Сачкову (располагался он в южной части городского выгона в Большом лугу на берегу р. Лух, занимая 1115 кв. саж.). Затем его хозяин также занялся производством клея, поэтому в некоторых ведомостях сачковский завод именуется «клейным». На северной части выгона также на берегу реки без разрешения начальства были выстроены чугунные заводы Василия Владимировича Сурина (45 кв. саж.) и Матвея Петровича Чертулина (200 кв. саж.), а на восточной части — кирпичный завод Филарета Дмитриевича Дьяконова (122 кв. саж.). Аренда этих земель приносила в городскую казну всего 7,22 руб. в год. Впрочем, заводами в современном понимании эти небольшие предприятия, конечно, не были — они имели характер небольших ремесленных заведений с одним мастером и подмастерьем. В ведомости 1851 г. в Лухе отмечен лишь кожевенный завод И.Ф. Сачкова «малозначительного производства» и чугунолитейный М.П. Чертулина (вырабатывавший продукции на 600 руб.). В ведомости 1853 г. появляется второй чугунный завод В.В. Сурина (Чертулин вырабатывал продукции на 800 руб., а Сурин — на 400 руб.). Основную работу на этих предприятиях осуществлял хозяин-мастер, поэтому в тяжелые для него годы они закрывались, а затем открывались вновь.

По отчетам Лухской думы в губернский статистический комитет, в 1856 г. в городе не работали два заведения (кирпичный и кожевенный заводы), зато действовали три чугунных. На них, кроме мастеров, трудилось 6 рабочих, а общая сумма производства составляла 1000, 800 и 600 руб. А вот в отчете губернатору за тот же год указаны два наименьших чугунных завода и кирпичный «малозначительного производства». В 1860 г. в городе действовали уже кожевенный завод, два чугунных и два кирпичных. Первый принадлежал купцу И.Ф. Сачкову, на нем трудились 7 чел. и вырабатывалось товара на 5000 руб. Чугунными заводами владели В.В. Сурин (выработка 600 руб.) и М.П. Чертулин (выработка 800 руб.). Они нанимали по одному рабочему, а у Чертулина в качестве мастера трудился еще и его сын. На кирпичных заводах имелись 2 мастера и 5 рабочих, общий объем их продукции не превышал скромной суммы в 500 руб. Владельцами же их были Ф.Д. Дьяконов и А.Г. Бобров. К 1873 г. число заводов (за исключением ликвидированных кирпичных) не изменилось. Кожевенный завод с 6 рабочими вырабатывал продукции на 6500 руб., два чугунных завода с 7 рабочими – на 2700 руб. (на 1200 руб. — М.П. Чертулин и на 1500 руб. — Николай Владимирович Сурин). Еще один чугунный завод брата Николая — Василия Владимировича, ка этому времени сгорел. Также в городе имелось 11 кузниц, где трудилось 22 чел. (объем производства – 1550 руб.). Объем производства их был невелик: на 200 руб. вырабатывало продукции заведение Павла Петровича Бобовникова, на 180 руб. — заведение Дмитрия Тихоновича Баженова. Две кузницы приносили хозяевам по 175 руб. в год, три — по 150 руб., а еще три — по 100 руб. Самое малодоходное заведение принадлежало Ивану Кузнецову — его выработка составляла всего 70 руб. в год.

Таким образом, в промышленном развитии Лух к последней четверти XIX в. застрял еще в предыдущем столетии. Этому уровню соответствовала и весьма бедная городская инфраструктура. Но все же в городе было нечто, выделявшее его на фоне других «малых городов» — интенсивное сельскохозяйственное производство, в котором было задействовано большое число жителей. О нем и пойдет речь в следующей части нашего рассказа.