В окопах Сталинграда: ивановская 49-я стрелковая дивизия в декабре 1942 г.

Одним из наиболее сильных и правдивых художественных произведений о Великой Отечественной войне является повесть В.П.Некрасова «В окопах Сталинграда». В ней Виктор Платонович практически с документальной точностью рассказывает, как шли бои 284-й дивизии Н.Ф.Батюка, в которой он служил, за какую-нибудь высоту, за подбитый танк, за нефтяные баки… В ивановской 49-й стрелковой дивизии не оказалось своего Виктора Некрасова, но её бои в декабре 1942 г. были ничуть не менее упорны и драматичны, и также достойны отражения в повестях и художественных фильмах. Обычно описывая боевые действия под Сталинградом в декабре 1942 г. рассказывают об отражении попытки Манштейна пробиться к окруженной 6-й армии Паулюса (Сталинградский фронт), а также операции «Малый Сатурн» (Юго-Западный фронт). Донскому фронту, в составе которого находилась и 49-я дивизия, уделяется гораздо меньше внимания. Это и понятно – фронт вёл позиционные бои, однако в декабре Паулюсу удалось удержать позиции. Потери Донского фронта при этом превысили 40 тыс. человек, одно это уже заставляет уделить полузабытым сражениям должное внимание. Надо понимать, что позиционные бои в декабре 1942 г. сильно отличались от тех позиционных боёв, в которых 49-я дивизия участвовала в сентябре. Над полем боя не господствовала немецкая авиация, а советские бойцы уже не шли в атаку густыми цепями – в полках оставалось по несколько десятков стрелков. Также нельзя забывать, что дело происходило зимой, в промёрзших окопах, температура опускалась до -18. Видимость в степях достигала нескольких километров, так что некоторые перемещения на вражеских позициях можно было просто наблюдать. Изменились и задачи, которые стояли перед дивизией. В отличие от боёв сентября и ноября, больше не ставились грандиозные, но невыполнимые цели, наподобие продвижения за день на несколько километров. Задачи были более камерные – занять высоту, зачистить балку… Все события, о которых пойдёт речь ниже, происходили на очень ограниченном пространстве, которое пешеход может одолеть менее чем за час. Но в реалиях Сталинграда за какую-нибудь высоту приходилось биться днями и неделями, и она могла так и остаться в руках у противника. Продвижение в позиционной войне такого типа ограничивалось сотнями метров, изредка парой километров. Однако именно здесь многие бойцы и командиры проявляли исключительное мужество. Поэтому помимо описания боёв, в которых участвовали отцы, деды и прадеды ныне живущих, мы также вернём из небытия имена некоторых забытых ныне героев.

После окончания Вертяческой операции 49-я дивизия оставалась в составе 24-й армии Донского фронта. Бои в декабре 1942 г. шли в тех же местах, что и в конце ноября, только удар советских войск теперь направлялся не на юг, а на восток. Первые три декабрьских дня дивизия подтягивала тылы, пополнялась личным составом. Только 2 числа была предпринята атака немецких позиций, но продвижение составило лишь 150-200 метров.4 декабря дивизия получила задачу: овладеть высотой 124,7 и балкой Западновской, после чего наступать на Большую Россошку. В 12.00 началась атака, однако с высоты по ивановцам был открыт пулемётно-автоматный огонь, а из балки минно-артиллерийский. Продвинувшись на 300-400 метров, полки были вынуждены залечь. Состояние полков после этого характеризовалось как «полностью обескровленное», активных штыков в них насчитывалось от 10 до 30 ч., т.е. от отделения до взвода. После этого 15-й стрелковый полк решил предпринять ночную атаку, зайдя одной ротой в балку Западновскую. Рота зашла противнику в тыл, но сама была окружена, произошла ожесточённая схватка, доходившая до рукопашной. Кольцо было прорвано, а рота с небольшими потерями вышла к своим, при этом особенно отличился командир батальона старший лейтенант Тарасов. 5 декабря была предпринята повторная атака, однако немецкий огонь, а также малочисленность атакующих не позволили достигнуть успеха. Лишь 212-й полк, отразив две контратаки противника, продвинулся на 350-400 метров, где и закрепился. На два дня дивизия прекратила активные атаки, приводя себя в порядок. Впрочем, из-за малочисленности личного состава и потери были относительно невелики: за 1-5 декабря дивизия потеряла 143 человека, в т.ч. 44 убитыми и пропавшими без вести. Отсутствие атак, разумеется, не означало затишья на фронте дивизии – велся взаимный обстрел из пушек и миномётов. Он не был безуспешным – так, 7 декабря от огня 82-й миномётной батареи на немецких позициях начался пожар в районе верховья балки Западновская, продолжавшийся больше часа.

8 декабря дивизия вновь получила задачу овладеть высотой 124,7 и балкой Западновской. В 10.30 после залпов «катюш» началось наступление. 15-й стрелковый полк сумел занять первую линию окопов противника, однако понёс большие потери, кроме того, он не имел противотанковых средств. Поэтому немцы, контратаковав двумя ротами при поддержке пятнадцати танков, вернули утраченные позиции. Другие полки вообще не сумели продвинуться. В плен было взято 12 немцев. Цифра кажется незначительной, но если знать, что за время ноябрьских боёв под Вертячим вся 24-я армия отчиталась лишь о 35 пленных, это не так уж мало. 9 декабря произошла тяжёлая неудача. 15-му полку была поставлена задача овладеть западным отрогом Западновской балки. Но немцы разгадали этот план, и заранее подготовились. С началом наступления по полку был открыт сильный артиллерийско-миномётный огонь из балки и фланговый огонь из пулемётов с высот 124,7 и 122,9. Это привело к тому, что боевые порядки полка были расстроены. После этого целую неделю дивизия активных действий не вела. На этом бои за высоту 124,7 и балку Западновскую были окончены – в декабре противнику удалось удержать данные позиции. Теперь дивизия готовилась к частной операции по овладению соседней высотой 122,9. Шла проверка стрелкового оружия, продолжались минно-артиллерийские дуэли, активно действовали советские снайперы. Неудачные атаки на высоту 124,7 дорого стоили 49-й дивизии – с 6 по 10 декабря она потеряла 442 ч., с 11 по 15 декабря ещё 84 ч. Хотя об этом прямо в документах не сказано, несомненно, шли пополнения стрелковых полков за счёт тыловых подразделений дивизии, как это уже было в сентябре и ноябре.

17 декабря началась частная операция, в которой 49-я дивизия показала свои лучшие качества. Поэтому об этом следует рассказать более подробно. Ивановцам была поставлена задача: при поддержке танков 16-го танкового корпуса овладеть высотой 122,9. Атака тщательно готовилась, была проведена разведка огневых точек противника, налажено взаимодействие с артиллерией. Сапёры расчистили проходы для танков, а пехота была выведена на позиции для броска в штыки. В 8 часов части дивизии атаковали, главный удар с севера наносил 15-й стрелковый полк во взаимодействии с танковым батальоном. Было применено интересное тактическое решение – к танкам привязали сани, на которые был посажены десантники для штурма передовых позиций. Не всё, однако, пошло гладко – танки, не дойдя до немецких окопов, остановились и стали вести огонь с места, считая, что впереди есть неразминированные поля. К танкам отправился начальник штаба 15-го полка капитан Шёлковый, потребовавший немедленного продвижения вперёд. Один из лёгких танков после этого стал утюжить неприятельские окопы, за ним пошли и остальные, а также сани с десантом. Штурм был тяжёлый, вражеские огневые точки, казалось бы, подавленные, неоднократно оживали. Советская пехота врывалась в окопы и блиндажи, подтягивала собственные огневые средства. 212-й полк также успешно наступал, отчитавшись об уничтожении 80 немцев. Также на высоте было захвачено 14 пленных. Однако скоро весы качнулись в другую сторону – около 19.00 немцы контратаковали при поддержке 5 танков и силами до 300 человек. Из-за слабой организации связи с артиллерией и миномётами 15-й полк был вынужден отойти, не поставив в известность 212-й полк. Последний понёс большие потери (15 ч. убитыми и 25 ч. ранеными) и также начал отход, который был остановлен работниками штаба полка. Командир дивизии полковник А.В.Чижов отдал приказ немедленно восстановить положение. 212-й полк сумел собрать для этого 60 человек, которые к 11 часам утра 18 декабря выполнили приказ комдива, немцы потеряли при этом только убитыми 30 ч. Началось переоборудование вражеских траншей, теперь они обращались лицом к неприятелю. Противник не собирался мириться с утратой высоты, поэтому 18 и 19 декабря дважды переходил в контратаки под прикрытием дымовой завесы силами по 100-150 человек, в одном случае его поддерживали 2 САУ. Однако атаки были отбиты хорошо организованным огнём артиллерии и миномётов, немцы потеряли до 120 чел. убитыми и одну САУ.

Крайне интересный и героический эпизод произошёл 20 декабря на позициях 212-го стрелкового полка. Немецкий блиндаж на левом фланге полка не был занят, и наносил своим огнём большие потери нашему гарнизону. Для его блокировки старший техник лейтенант Захар Филиппович Балабкин организовал добровольную штурмовую группу в составе воентехников 2 ранга Даниила Ефимовича Переверзева и Дмитрия Алексеевича Шушпаникова, старшины оружейного мастера Фомы Георгиевича Левина, сержанта Михаила Михайловича Туровец, и воспитанника полка, 13-летнего мальчика Григория Васильевича Зимина. Этот факт заставляет вспомнить ещё одно художественное произведение: повесть Владимира Богомолова «Иван». Только в отличие от её героя Гриша не ходил в разведку, но с оружием в руках сражался наравне с бойцами. Зимин был уроженцем Ленинградской области, и, вероятно, был вывезен из осаждённого города в 1941 г., хотя у него где-то оставалась мать. Его ненависть к врагу должна была быть огромна, раз он настоял на своём включении в штурмовую группу, и взрослый человек, лейтенант, это допустил. В 23.30 19 декабря группа вышла на исходную позицию. В 00.30 20 декабря группа разбилась на 3 пары по 2 человека. Противник вёл редкий огонь, пускал осветительные ракеты, однако масхалаты затрудняли обнаружение наших бойцов. Через 7 минут они подошли к сильно укреплённому блиндажу, который забросали противотанковыми гранатами и взяли штурмом, не понеся потерь. На помощь штурмовой группе для закрепления позиций было отправлено 10 ч. 1-го стрелкового батальона. Однако враг открыл сильный огонь, комбат был ранен. Дальнейшие события лучше всего описать прямой цитатой из журнала боевых действий 212-го стрелкового полка. Она достаточно обширна, зато хорошо позволяет понять настроение людей, сражавшихся тогда в окопах Сталинграда. «Тов. Балабкин, узнав о ранении командира батальона, принял командование батальоном и дал указание о прочном закреплении блиндажа, который господствовал над всеми огневыми точками противника. Тов. Переверзев исправил трофейный пулемёт, легко повреждённый от взрыва противотанковой гранаты, поставил его на ОП, выпустил из вражеского пулемёта по врагу 5 лент, подсчитал трофеи и доложил Балабкину: «товарищ старший техник лейтенант, группой уничтожено восемь фрицев, пять взято в плен, при этом захвачено 32 винтовки, из них 2 снайперских, 2 лёгких пулемёта, 2 автомата и 10 тыс. патронов». Балабкин, выслушав доклад, улыбнулся вместе с храбрецами, дал указание о возвращении группы на КП полка, поставил задачу группы закрепления, организовал систему огня и направился на НП батальона. Потеря противником блиндажа была столь серьёзной, что начиная с 6.30 до 9.00 он три раза переходил в контратаку и был отбит с большими потерями. При отражении последней контратаки, расстреливая противника из станкового пулемёта, был ранен в ногу командир батальона старший техник лейтенант Балабкин, но, будучи раненым, Балабкин не ушёл с поля боя, поднял батальон в атаку и стремительно пошли вперёд; противник же оказывал самое упорное сопротивление, неся потери, получил подкрепление, и в завязавшемся упорном бою в 8.00 был убит старший техник лейтенант Балабкин Захар Филиппович». Однако гибель лейтенанта не была напрасной – блиндаж остался за нашими частями. В 19.00 две немецкие роты ещё раз попытались контратаковать и захватить блиндаж, но были отброшены с большими для них потерями.

Следует также сказать о дальнейшей судьбе героев. Погибший командир группы Захар Филиппович Балабкин родился в 1912 г. Его посмертно представили к ордену Красного Знамени, но командование 24-й армией наградило Балабкина орденом Отечественной войны 1-й степени. Остальные пять членов штурмовой группы получили медали: четверо «За отвагу», а мальчик Зимин «За боевые заслуги». Их судьбы сложились по-разному. Михаил Михайлович Туровец ненадолго пережил своего командира: он погиб уже 14 января 1943 г. и был похоронен в районе той же высоты 122,9. Погиб и героический воспитанник 212-го полка Григорий Васильевич Зимин – он был убит в бою 29 сентября 1943 г. уже на территории Могилёвской области. Фома Георгиевич Левин пропал без вести в октябре 1944 г. Даниил Ефимович Переверзев (1912 г.р.) и Дмитрий Алексеевич Шушпаников (1912 г.р.) благополучно пережили войну, демобилизовавшись из армии в 1946 г. и 1951 г. соответственно (Шушпаников в 1945 г. был также награждён орденом Красной Звезды, уже за эффективную работу как воентехника). Судя по тому, что в 1985 г. они не получили «юбилейных» орденов Отечественной войны, к этому времени их уже не было в живых.

На этом эпизоде серьёзные бои кончились – в боях за высоту 122,9 по сведениям 49-й дивизии только убитыми немцы потеряли несколько сотен человек. Ивановцам высота тоже обошлась недёшево – с 16 по 20 декабря дивизия потеряла 603 ч., из них 146 ч. погибло или пропало без вести. В последней декаде месяца активных боевых действий не происходило – дивизия занимала оборону, противник сначала предпринял несколько неудачных контратак, потом также затих. В двадцатых числах декабря стало ясно, что моральный дух армии Паулюса надломился – появились немецкие перебежчики, которые прямо говорили, что перешли на нашу сторону из-за плохого материального положения. Впрочем, переоценивать беспомощность 6-й армии не стоит - по показаниям пленных немецкие роты насчитывали 70-80 человек. Для сравнения - к 25 декабря в 49-й дивизии насчитывалось 3762 ч. личного состава, но стрелков, непосредственно идущих в бой, из них было всего 197 человек, т.е. полк дивизии насчитывал столько же штыков, сколько немецкая рота. Неудивительно, что в характеристике, данной дивизии 24-й армией, констатировалось: «в настоящее время дивизия является малочисленной, и нуждается в срочном пополнении личным составом». Всего за 1-25 декабря 49-я дивизия потеряла 220 ч. убитыми, 147 ч. пропавшими без вести, 968 ч. ранеными, 47 ч. выбывшими по другим причинам, итого 1382 человека. Разумеется, основные потери опять пришлись на стрелковые роты. Вся 24-я армия, в состав которой входила 49-я дивизия, потеряла с 1 по 25 декабря по всем причинам, включая небоевые, чуть более 10 тыс. человек. При этом за декабрь армия захватила 214 пленных, и заявила об уничтожении около 7 тыс. немцев (видимо, всё же имеются в виду убитые и раненые).

По итогам боёв 24-я армия составила характеристику на дивизии, входящие в её состав. Об ивановцах там было сказано немало лестных слов: «в отдельные периоды наступательных боёв личный состав дивизии проявлял исключительную храбрость и мужество и подчас одерживал победу над превосходящими по численности силами пехоты противника». Отмечались следующие умения 49-й дивизии: отражать атаки и контратаки врага, истреблять танки и живую силу немцев, закрепляться на достигнутых рубежах и удерживать их, подготавливать атаку на оборону противника. Моральное состояние дивизии оценивалось как здоровое. На момент составления характеристики 211 воинов были награждены орденами и медалями. К недостаткам дивизии были отнесены недостаточный контроль частей со стороны штабов и недостаточное руководство боев в ходе преследования.

Таковы были бои под Сталинградом в конце 1942 г. Противник отнюдь не был слаб, а освобождение одной высоты вызывало, должно быть, у бойцов не меньше радости, чем освобождение какого-нибудь города год спустя. Следует заметить, что успех 49-й дивизии по овладению высотой 122,9 был отмечен на армейском уровне как одно из двух важнейших событий декабря для 24-й армии (другим было занятие соседней высоты 121,3). Отметим, что в то же время армией проводилась и ещё одна попытка улучшить позиции силами нескольких дивизий, однако она оказалась неудачной, из-за плохой подготовки штурмовых групп. Ивановцы же со своей стороны показали умение штурмовать неприятельские позиции и отбивать немецкие контратаки, наносили врагу чувствительные потери. Части Донского фронта не были пассивны в декабре, но методично перемалывали мощь армии Паулюса. Всё это сильно облегчило проведение операции «Кольцо» в январе 1943 г.

В статье использованы документы ЦАМО с сайта "Память народа".

Также об участии ивановцев в Сталинградской битве можно узнать в соответствующем разделе сайта.

Д.Ю.Листопадов, к.и.н., отдел ИАТ