В ТОТ САМЫЙ ДЛИННЫЙ ДЕНЬ В ГОДУ

В одну из самых великих и горестных дат нашей Родины – в день начала Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. – Государственный архив Ивановской области представляет публикацию документа. Это отрывок из воспоминаний о первом дне войны защитника Брестской крепости Ландышева Григория Александровича из архивного фонда Купчикова В.И., участника Великой Отечественной войны, краеведа.

ОТРЫВОК ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ

«Июнь 1941 года. Город Брест, улица Каштановая, дом № 3 (дом комсостава). Третий этаж с балконом в сторону Буга, 22-е число.

Еле-еле начинался рассвет, еще не было четырех часов. Первой проснулась жена и разбудив меня воскликнула: «Немец бомбит!». Я ответил, что это глупости, наверное, гроза.

Выйдя на балкон, я увидел множество трассирующих снарядов, летевших на крепость и на город. В воздухе стоял сплошной гул от разрывов снарядов, бомб и шума моторов. Здание дома качалось, готово вот-вот рухнуть.

Жена, одевши платье, взяла из кроватки пятилетнего сына и не одевая его, пошла, сказав мне, что в подвал… Собравшись по тревоге, в подвале дома жены я не нашел. Направился в крепость к своему батальону. Внезапное нападение противника ошеломило расположенные в крепости войска, поэтому многие не могли моментально привести себя в боевую готовность и поддались панике. Многие бойцы бежали из крепости в той одежде, в которой спали, без оружия. Надо было их остановить, вернуть, приказать привести себя в боевой порядок. Этим я занимался при движении к месту расположения своего батальона.

Бежавшей на встречу молодой женщине в одной рубашке, пришлось отдать свою шинель, она просила отдать ей. Попадались уже раненные бойцы, офицеры, жены офицеров. Горел автопарк, загорелась конюшня. С каждой минутой загораний все было больше и больше.

Отдавая на ходу распоряжения попадавшимся мне навстречу бойцам и командирам своего батальона о выводе коней, по ликвидации загораний и т.д., я попал в расположение своего батальона, когда было уже светло. Трупы убитых бойцов и офицеров были повсюду. Минут через 15 после меня прибыл командир второй роты мл. лейтенант Жуков, проживавший на квартире в городе Бресте. К моменту моего прихода снарядом перебило лестницу, ведущую на второй этаж. На втором этаже размещались первая и вторая роты, часть бойцов еще находилась в расположении рот, организовал эвакуацию их через окна на связанных полотенцах и простынях. […]

В основном батальон как боевая единица был готов встретить врага. Пулеметной роты в крепости не было, все пулеметные роты полка были на стрельбище, готовили показные стрельбы. Весь командный состав брестского гарнизона по плану на этот день с 6 часов утра должен был выехать из Бреста на показные учения в 40 км от Бреста. […]

Приведенные в боевой порядок отделения направлялись мною на вал крепости с задачей окопаться и уничтожать живую силу противника, не давая возможности войти в крепость. К этому времени всюду продолжалась борьба: в городе, вдоль Каштановой улицы, у всех выходов из крепости.

Бомбежка с воздуха и обстрел артогнем крепости не прекращались весь день. Нам были видны переправлявшиеся на плотах, лодках через Буг немецкие части. Через мост по шоссе двигались механизированные войска, главным образом мотоциклы, бронемашины. Все они подвергались обстрелу как со стороны крепости, а также подразделениями, вышедшими из крепости.

Особенно ожесточенными бои были у выходов из крепости, часам к 3 дня со стороны города у входа в крепость образовались горы трупов немецких солдат вперемежку с нашими бойцами и так по всей Каштановой улице, по шоссе вплоть до города, используемые нами впоследствии при выходе из крепости, для защиты от пуль и маскировки.

Еще в первой половине дня в крепость с боем вошел начальник ВХС 6-й дивизии подполковник Лапшин, с которым было до взвода стрелков и автоматчиков. Он разыскивал командиров соединений с устным приказом командира дивизии о выходе из крепости и занятии обороны на высоте Песчаной, в пяти километрах от Бреста по дороге на Кобрин, чтобы обеспечить отход частей Брестского гарнизона. Этот приказ передал он и мне.

Подразделения мои вели огонь с вала крепости. […] Были такие случаи, что немцы с целью ворваться в крепость с полного хода колонной человек 30-40 мотоциклистов атакуют ворота крепости, но организованный шквал огня пулеметного, ружейного и гранат, уничтожив процентов 50 наглецов, поворачивает их обратно. […]

Выход из крепости начался засветло. Никакой особенной организации прорыва на выход из крепости не было. Но все же была поставлена задача пулеметам на зенитных установках поддержать выход подразделений из крепости. […] Наше движение было стремительным, но они нас заметили. Сделали попытку окружения, причем поднялись в рост и со всех сторон побежали в нашем направлении, тогда станковые и ручные пулеметы, поддерживающие нас, открыли такой огонь, что немцы вынуждены были залечь и открыли по нам автоматный огонь. Мы рассредоточились и залегли, укрываясь телами трупов, которые были на каждом шагу, и немецких, и наших. Неся большие потери, мелкими перебежками продвигались вперед, прокладывая себе путь ручной гранатой, при поддержке ручных пулеметов и автоматов, держась правее дороги скрываясь за бруствером и каштанами.

Все попытки гитлеровцев атаковать нас успеха не имели, бойцы дрались геройски, гранат у нас было достаточно, на близкое расстояние немцев мы не подпускали, но при подходе к городу без рукопашной схватки не обошлось, чтобы проложить себе дорогу вперед с криком «Ура», «За Родину» мы атаковали их. […]

На высоте Песчаной случилось несчастье. Налетели самолеты. Тут же шагавшего рядом с повозкой убило и волной отбросило в канаву лейтенанта, только что накануне дня войны прибывшего в мой батальон после окончания училища. На средине дороге сидел неподвижно пулеметчик Карташов, в пригоршнях держал свои глаза.

Немецкие летчики дошли до такой наглости, что гонялись за каждым отдельным человеком, обстреливая его из пулемета. Так на моих глазах был пополам перерезан струей пуль ст. лейтенант Александр Чемезов.

Заняв оборону, мы вели бой с частями противника, продвигавшимися по шоссейной дороге Брест-Кобрин, главным образом с мотоциклистами […] с задачей: спешить, задержать, рассредоточить и навязать бой, чтобы дать возможность нашим отошедшим частям сосредоточиться на командных высотах и опорных пунктах. […]

5.II.1957»

ГАИО. Ф. Р-537. Оп. 1. Д. 30. Машинопись

_________________________________________________________________

Ландышев Григорий Александрович — капитан, командир 1 стрелкового батальона 125 стрелкового полка. Родился 17.01.1909, деревня Григорьево (ныне - Тейковского района Ивановской области), русский, образование 9 классов, почтальон. В Красной армии с 22.09.1928. В 1932 г. окончил Нижегородское пехотное училище. За три месяца до войны назначен командиром 1-го батальона. Жил с семьёй в Брестской крепости на ул. Каштановой за Северными воротами. В первые часы войны прорвался в крепость и вывел около 200 бойцов. Вёл бои за городом Кобрин, влился в состав 845 стрелкового полка 303 стрелковой дивизии. 17.10.1941 в районе Юхново Калужской области был пленён. Прошел ряд концлагерей. Освобождён 6.05.1945 из концлагеря Маутхаузен (Австрия). Награждён медалью «За победу над Германией в Великой Отечественный войне 1941-1945 гг.». После войны жил в г. Владимире. Судьба семьи Ландышева Г.А. неизвестна. Умер в апреле 1984 г.

Публикация подготовлена начальником отдела специальных фондов и современной документации Е.В.Болтуновой